Ну да, ну да. Как всегда – оперативно-следственную группу собирать пока не с руки, проверить надо.
Олег Кустов – наш следователь. Странно, что у него появилась информация по какому-то трупу. Что ж, пойду выясню.
– Олег, что у тебя за труп? – сразу же задал я вопрос.
– Ну, труп-то не у меня, а на Московском проспекте, – педантично ответил Олег, поправляя очки.
– А если без сарказма?
– А если без сарказма, то все просто. Позвонили и сообщили, что на Московском проспекте, дом семьдесят два, квартира двадцать четыре, на балконе лежит труп женщины. Вот такое дело.
Как-то уж очень странно. Анонимный звонок в дежурную часть – вполне понятно, а звонок на телефон следователя – не очень.
– Олег, а звонок был именно анонимным?
С Кустовым у меня отношения неплохие. Работали с ним как-то. Олег – парень хороший, без закидонов, которые порой присущи интеллигенции.
– Олег, чисто для меня, без огласки, – пообещал я.
Следователь вздохнул, снова поправил очки.
– Алексей, если чисто для тебя, то скажу. Позвонил знакомый, но он очень не хочет, чтобы его фамилия засветилась. Я ему ничего не обещал, но сказал, что постараюсь. Если там все без криминала, так и ладно, отделается мой знакомый легким испугом. Но если все-таки мокруха, там уж как получится, я все понимаю. Возможно, придется его светить. Вернее, не его, а супругу.
– Не люблю я эти тайны мадридского двора, – хмыкнул я. – Тут свети, тут не свети. Это уж как пойдет. И вообще, мой книжный детективный опыт (я специально решил поприбедняться) подсказывает мне, что вот такие анонимы-инкогнито и оказываются обычно в числе самых первых подозреваемых. Так что никаких обещаний с моей стороны. Излагай, что там стряслось.
Олег махнул рукой и принялся за рассказ.
– В общем, есть у меня хороший знакомый – военный, капитан, в нашем училище преподает. Сам-то он парень отличный, но вот с женой не очень повезло – та и выпить любит, и погулять. А на развод подавать ему пока не с руки: в академию поступать будет. Позвонил он, сказал, что супруга трое суток дома не ночевала. Я ему объясняю: Андрей, дескать, мы тут не полиция нравов, в супружеские проблемы не встреваем. А он: супруга говорит, что три дня сидела в чужой квартире, потому что боялась хозяина. Дескать, у него на балконе покойник лежит, да еще и голый. Вернее, голая, потому что труп женский. Вот он и волнуется: мол, а что теперь делать? Вроде и жене веры мало, но и мимо ушей такую информацию пропускать нельзя. Вот хорошо, что мильтон есть знакомый, решил позвонить, посоветоваться. А я спрашиваю: жена может указать квартиру? А приятель: она и адрес знает, и фамилию хозяина. Андрюха теперь очень переживает, что жену на допросы будут таскать, а ему бы этого не хотелось: будет огласка. А если жена в чем-то замешана? Так ему академия может обломаться.