Однако наше новое местоположение сразу не понравилось жильцам соседнего дома. Если ребятам из общежития соседство с милицией не мешало никак, то соседи из обычной многоквартирной «хрущобы» требовали прекратить это безобразие и уехать куда-нибудь в другое место, от них подальше. Им не нравились пьяные крики наших клиентов, астматическое кашлянье разбитых движков наших машин, хлопанье дверей и прочая шумная суета по ночам.
Пока вспоминал о недавних – или уже очень далеких? – преобразованиях, демонстрация шла своим чередом. Сфокусировавшись на действительности, обнаружил, что мне опять машет рукой наша суровая кадровичка – вернее, целый начальник отдела кадров, стоящая на посту метрах в пятидесяти от меня. А если машет, то я должен выдвинуться на двадцать шагов вперед, чтобы наша цепь не выглядела прореженной.
Ага, выдвинулся, а кадровичка (капитан милиции, кстати), поправив головной убор, метнулась в ближайшие кусты. Нет, не для того, о чем вы подумали. Кадровичка – заядлая курильщица, причем сигаретам с фильтром она предпочитает пролетарский «Беломор»! Но если в своем собственном кабинете, где из-за табачного дыма не продохнуть, она сама себе хозяйка – даже подполковник Горюнов не рисковал делать ей замечания! – то на первомайской демонстрации, капитан милиции, стоящая на посту с беломориной в зубах, – непорядок.
Я снисходительно посмотрел на страдающее от никотинового голодания начальство. А ведь Минздрав-то предупреждал! Как хорошо, что я вовремя курить бросил!
Глава вторая
Тебе труп нужен? Забирай
Дежурные сутки нормальные люди не любят. Вертишься как белка в колесе, что-то решаешь, а потом выясняется, что впопыхах принял неверное решение или вообще лучше было ничего не предпринимать. А тут еще следователь зудит, которому кажется, что я должен делать за него его собственную работу, а машина ломается в самый неподходящий момент.
Но хуже всего, если приходится отдуваться не за себя, а «за того парня». В данном случае – за Серегу Савина, который сегодня на дежурство выйти не смог. Хорошо, если он вообще приползет на работу, но лучше бы и не приползал. Наш непосредственный начальник – Николай Иванович, которого мы зовем «дядя Коля», хотя он ненамного и старше, – прикроет Серегу перед вышестоящим начальством, сообщив тому, что инспектор уголовного розыска Савин отпрашивался у него еще два дня назад, а со мной все согласовано. А мудрый майор Семенов, который прекрасно знает об истинных причинах неявки оного инспектора на дежурство, сделает вид, что поверил.