Через несколько минут Оли не стало. Два санитара вынесли бездыханное тело на пустырь. и облив его бензином подожгли.
Белокрылый лайнер набирал скорость, в салоне первого класса было весело и шумно. Стюардесса предлагала пассажирам еду, напитки, журналы. Помогала поудобней расположиться в кресле, предлагала пледы: в общем выполняла все прихоти пассажиров.
– Можно вас? – позвал ее высокий молодой брюнет. -Я, со своей невестой, хотим отметить помолвку, принесите нам по бокалу красного -.
–Конечно сэр, могу предложить закуску к красному, кусочек швейцарского сыра, – ответила стюардесса. Через несколько минут молодые люди потягивали вино из высоких фужеров, заедая его сыром и бутербродами с ветчиной.
– Ты ловко обкрутила дельце Раиса, даже сестру родную не пожалела, -говорил молодой человек, обнимая свою спутницу. – не жалко тебе ее, ведь родная сестра все-таки? -
–Сама виновато привыкла что все её. Бабулька то все ей оставила, вот ведь старая карга! Я чем хуже? Нет ведь, все Олечке, всю жизнь всё ей одной, а мне ничего! – отвечала ему спутница – Да и сама она виновата, нельзя быть такой белой и пушистей. А раз ты такая-то давай делись с сестрой! -
– Так ты ей даже шанса не дала, может она и хотела бы разделить наследство поровну? – отвечал брюнет.
– Вот тоже скажешь, ты сам то с кем-нибудь поделился? Знаю тебя, скорее удавишься, чем что-то от тебя перепадет, – шутя толкая его в грудь отвечала Раиса. – Не думай об этом лучше наслаждайся жизнью! -
За гранью 2
Лучи солнца, пробивавшиеся через грязную, местами рваную занавеску, прикрывавшую маленькое, засиженное мухами окно, освещали комнату с выцветшими, рваными обоями на стенах, стол с грязной посудой. Пустые бутылки из-под "Виски" валялись под столом, под кроватью, на которой ворохом было набросано какое-то тряпье, пахло плесенью и гнилью. Маленькую печурку давно не топили и было довольно прохладно, поздняя осень давала о себе знать. Комната казалась пустой, если бы не тихое сопение, которое раздавалось из-под вороха тряпья, набросанного на кровати.
Раиса давно проснулась, но у нее не было ни сил, ни желания встать. Она все чаще вспоминала, сказанные бабушкой слова, «На чужом несчастье, внученька, никогда не построишь счастья, а чужие деньги всегда жгут руки». – Слишком поздно Раиса все это поняла. Не принесло ей счастье бабушкино наследство, которое она, с большим трудом, отвоевала у сестры. Сколько раз она об это пожалела, сколько раз хотела вернуть все назад. А ведь как все хорошо начиналось.