– Ржёшь, как злая ведьма, – бухтит он и тут же получает от меня пинок под колено.
– Ты чё творишь, англичанка?
– Это за ведьму, – бросаю и топаю к подъезду, открываю дверь и всё же оборачиваюсь. Миша стоит на том же месте. – Ну и? Уезжать не планируешь?
– Это что за место? – только сейчас удивляется смене моего места жительства и осматривается по сторонам.
– Мой дом.
– Переехала, что ли? К себе не пригласишь? – вставляет руки в карманы джинсов и, покачиваясь, смотрит на меня с улыбкой. Пьяной, наглой улыбкой.
– Нет!
– А если я такой бухой сейчас попаду в беду? Один.
– Миша, ну какой адекватный хулиган посмеет рыпаться на такой Эверест, как ты? Самому то не смешно? – вздыхаю и качаю в безнадёге головой.
– Адекватный хулиган? Смешно, – отбивает он, делает шаг в сторону, но каким-то образом его ноги заплетаются, и он падает.
Я честно пыталась сдержать смех, но это невозможно. Подхожу к нему, хотя моя помощь в итоге не потребовалась. Гора лёгким рывком возвращает своё тело в вертикальное положение.
Смотрю на него оценивающим взглядом, и внезапно, мне в голову приходит мысль. Я же могу припугнуть Толика этим здоровяком, и тогда, может, он будет меньше ко мне докапываться.
– Пойдём большой парень, но не рассчитывай на царские хоромы. Мы люди скромные, живём небогато, если брезгуешь, идти со мной не советую.
Миша внезапно приободряется.
– Нормально, идём.
Заходим в квартиру, и я делаю знак “молчать”, приложив указательный палец к губам. Гора послушно кивает с глупым видом и начинает разуваться, а затем аккуратно ставит свою обувь, кажется, сорок пятого размера, не меньше, в уголок, чтобы она не мешалась. Крадемся на носочках мимо спальни Толика и мамы, сквозь щель под дверью замечаю, что у них включён телевизор, но, скорее всего, они спят под него. Проходим дальше и попадаем в мою комнату. Закрываю за Мишей дверь на старенький шпингалет, разворачиваюсь к нему лицом, и теперь мы стоим друг напротив друга в полной темноте. Только глаза блестят и слышно, как мы дышим.
Миша выглядит в моей комнате настолько необычно, неправильно, ошибочно, потому что он… другой, что ли.
– Мурашка, подойди ко мне, – протягивает руки.
– Миша, что ещё за Мурашка?
– Ну, ты же Мурашкина, а это сокращение, – невозмутимо поясняет и вновь тянет ко мне свои лапы.
Приподнимаю вверх брови, но оставляю это без комментариев. Окей, пусть будет Мурашка, почему-то в его исполнении это звучит менее раздражающе, чем “англичанка”. Даже мило.