Какого… тут происходит? Как он оказался со мной рядом? Быстро запускаю руку под одеяло и проверяю, надеты ли на мне шортики. На месте. Минимально, но уже радует.
Вдох. Выдох. Вдох. Выдох.
А затем я срываюсь и начинаю извергаться гневом, словно вулкан Этна. Резко скидываю с себя руку Миши, подлетаю в кровати и со всей силы толкаю его ногами, отчего он кубарем летит на пол с оглушающим грохотом. Мгновенно проснувшись, он ошарашенно смотрит на меня.
– Ты! – тычу во взъерошенного Мишку пальцем. – Извращенец! – шиплю как анаконда.
– Ты чё шизанулась совсем? – выдаёт он с офигевшей, по всем фронтам, физиономией.
– Это я-то шизанулась? Какого хрена ты залез ко мне в кровать, лапал меня за грудь своими извращенскими лапами, да ещё и своей… своей, этой! – пальцем показываю на его “добро”. – этой базукой в меня упёрся! – хватаю подушку и бросаю её в наглую рожу.
Миша тут же её откидывает, встаёт с пола, вырастая надо мной. С несколько секунд смотрит на меня, а затем поднимает с пола бедную подушку и запускает в меня.
– Идиотка! – рявкает он.
Я, не ожидая от него такого поведения, прихожу в ещё большую ярость. Снова хватаю подушку и бросаю в него. Он в меня. Я в него.
– Да, как ты заколебала, англичанка! – разворачивается, забрасывает подушку на шкаф, хватает одеяло и закутывает меня в него, словно в рулет, и наваливается сверху.
– Осадись! И выдохни чуток, а то покраснела вся, как свёкла.
Воздух забивает всё пространство моих лёгких, а затем, выходит, с какой-то режущей болью. Сердце бешено пляшет за грудной клеткой, а со стороны я и вовсе напоминаю сейчас гусеницу, которая бьётся в предсмертной агонии.
– Отпусти меня, придурок конченный! Я сейчас заору, и мои родственники вызовут полицию.
– Ага, давай, устрой тут цирк! Это в твоём стиле, – с сарказмом бросает он и начинает оглядываться по сторонам, кривя физиономию, будто кислый лимон съел.
Проходит не меньше нескольких минут, прежде чем он разрывает тишину.
– Это реально твой дом?
– Представь себе, да.
– Серьёзно?
– Миша, похоже, что я шучу? Я понять не могу, что тебя не устраивает?
– Ну, этот затхлый клоповник… интерьерчик, и в целом, – обводит мою комнату глазами. – пиздец какой-то. Ты тут с предками живёшь? Этот, как его, Толик, тоже тут? Почему не свалишь из этого жуткого хоррора?
– Обязательно свалю, как только богатенького папика найду себе, который будет меня обеспечивать, – выпускаю наружу свою язву, потому что его слова больно полоснули по мне, оставив болезненную царапину.