– Ах-ха. Богатства нет, привычка осталась… Так у нас во всём, – улыбается, по-дружески ерошит мне голову.
Не сразу понял, о чём она. Оказывается, движением головы отмахиваю чёлку, а волос-то нет. Стрижен под троечку. Волос нет, а привычка есть. Шучу, что на будущее. Навык не хочу терять.
– А я пытаюсь быть доброй. Тоже, наверное, на будущее. – Она отнимает руку от меня и отворачивается.
Тянусь к бутылке, как можно дольше обновляю вино в стаканах. Не хочу смущать.
– Хорошие у тебя вены, – проводит пальцем по моему запястью.
Это значит, если надо срочно вколоть, легко вены найти. Пусть ещё расширятся. Добавляю вина. Она пару секунд рассматривает свои ногти, прячет пальцы в кулак. Отмахивает русую прядь. Волосы у неё будто мелированные. Неплохо смотрится. То тут, то там светлая полоса. Это от перекиси. Льют литрами, у них прям канистры в приёмной стоят. Всё равно всё в пятнах. Кровь едкая, даже брезент до дыр стирается, полотна носилок драные. Не выдерживает брезент.