– Устал? – спросила Алиса.
В моей жизни стало очень много Алисы, как то само по себе получилось. Она мне нравилась. С ней было удобно. Её не стыдно было, как сейчас, вывести в свет. И она явно подходила мне больше всех тех вариантов, что с такой готовностью подбирала моя сестра.
– Да, пожалуй, – отозвался я.
Мы находились на очередном благотворительном приёме. На Алисе платье густого кофейного цвета, оно выгодно подчёркивает её карие глаза и светлые волосы. Она красивая. Жаль, мои мысли заняты не ею.
– Давай сбежим, – улыбнулась она.
Я не пил, за рулём был сам. Довёз Алису до квартиры. Она ждёт. Знаю, что поцелуя ждёт. Что готова на гораздо большее. Но именно я тяну время. Хотя возьми – не хочу.
– Может, кофе?
– В следующий раз…
Меня манило на Техническую. С безудержной силой. Знал, что там увижу – летом дом пустой стоял, по осени снесли все. И все равно… Приехал. Сижу в машине перед пустырем, полным битого кирпича и грязи. Вспоминаю, как оно все было в последний раз. Ключевое слово – последний. Больше не будет. Я это понимаю, но от этого не легче.
Тогда, в мае мы простились навсегда. Но на добанную Техническую тянуло. Держался я недели две. Приехал. Припарковался в тени уже отцветшей сирени. Долго сражался с собой, потом поднялся. Закрыто было. Стучал, но услышал только сердитый вопль кота – видимо, мешаю спать.
Спустился в машину. Закурить бы, хотя не курил сто лет, давно бросил. Думаю – подожду ещё пять минут. И не уезжаю. Полина показалась минут через двадцать. Шла, говорила о чем-то…с Игнатом. Это сложная история. Мы с Полиной расстались шесть лет назад, потому что она мне с ним изменила. Страдать и убиваться она не стала – выскочила за него замуж. Развелась. Мы провели вместе одну единственную ночь, которую мне забыть не суждено. И что? Она снова с ним.
Идут, говорят о чем-то. Игнат гораздо выше, чтобы расслышать, что она говорит, склоняется. Полина – улыбается. Он несёт её покупки. Дружная семейка, черт. Ненавижу.
Естественно, он поднялся к ней. Я время засек – если через пять минут не спустится, за шкирку выволоку и в морду дам. Не раз и не два. Разобью его лицо в кровь.
Он вышел через три минуты, но я за это время такого напридумал. Думал – отпущу. Шесть лет, что прошли, давно вычеркнули и перекрыли наших общих три года. Она сама виновата. Она мне изменила. Смотрю на Игната и зубами скриплю от злости скриплю. От ненависти. Хочется втоптать его в грязь. Моя ненависть так сильна, что неизмерима словами. Так сильна, что я не могу ей противостоять.