меня искренне поздравляли и желали счастья в последний раз. И
кто меня поздравлял. Берти. Четыре года назад –
ровно четыре, день в день, напомнила я себе.
Мы не видели Берти четыре года. Новых послушников – особенно тех, кто пришел к Разделенным богам не добровольно, – отправляли на первые несколько лет в монастырь. Мы слышали, что Берти заставили принять обет молчания на двенадцать месяцев, чтобы он подготовил свой дух и разум к новой жизни в служении, но, поскольку любые контакты с семьей были запрещены, мы не знали, правда это или только слухи.
– Ты где? – пробормотала мама, шагая вдоль стойл.
Я почувствовала ее запах еще до того, как она завернула за угол: тяжелый дух перебродившего ржаного сусла исходил у нее изо рта и пропитал одежду. В последнее время мне иногда казалось, что у нее даже поры сочатся хмелем.
Я выглянула из стойла, где занималась уборкой. Я проснулась еще до рассвета, подоила коров и коз, вычистила грязь и застелила пол свежей соломой, которую притащила с чердака.
С тех пор как у нас отобрали Берти – увели с криком и плачем, и перестань думать об этом, Хейзел, – пятеро из двенадцати моих братьев и сестер тоже покинули дом. Женевьева, Арман, Эмелина, Жозефина и Дидье.
У Женевьевы, самой старшей и красивой из девчонок, не было отбоя от женихов. Она приняла предложение сына мясника и время от времени присылала нам шмат свиного сала с запиской, что скоро приедет в гости. Но не приехала ни разу. Арман сбежал из дома в тот же день, когда ему исполнилось семнадцать, и поступил на военную службу, накинув себе один год. Эмелина и Жозефина вышли замуж за братьев-близнецов из соседнего города. Они были сапожниками и смастерили для моих сестер красивые туфли на каблуках, которые те и надели на их двойную свадьбу. А Дидье… Однажды он просто исчез, никому ничего не сказав и не оставив записки. Его искали по окрестным лесам, но не нашли и следов.
Зато Реми, которому шел двадцать четвертый год, оставался в родительском доме и часто ходил на охоту один, когда папа был слишком пьян и не мог удержать в руках лук, не говоря о том, чтобы пустить стрелу в цель. Реми был страстным охотником, преданным своему делу: уходил в лес на рассвете и не возвращался до поздней ночи, но никакие старания не могли компенсировать его косоглазие и криворукость.