Гараил помог сесть маме, устроился рядом с ней и расстелил на коленях салфетку. Служанка поставила перед ним рисовую кашу, а взрослым принесла овсяную.
– Приятного аппетита, – пожелал отец и взял ложку.
Завтракали в молчании. Когда служанка убрала пустые тарелки и принесла ему какао, Гараил коротко вздохнул и сказал:
– Я тоже хочу кофе, – не особо надеясь, что просьбу исполнят.
– Детям нельзя кофе, – отказал ему отец.
– Я уже не ребенок!
– Вот как, – он хитро прищурился. – Значит, ты готов взять на себя часть обязанностей главы клана?
– Ты доверишь мне правление? – удивился Гараил и с надеждой и легким беспокойством посмотрел в янтарные глаза отца.
– Правление нет, а вот часть дел могу, – кивнул тот и глотнул кофе из расписной чашечки. – Дела эти скучные, нудные, но необходимые.
– Ян, он же еще ребенок! – воскликнула мама.
– Гараил – мой наследник, – жестко отрезал глава клана. – И пора ему узнавать, что к чему.
– Это верное решение, – поддержала его бабушка. – Гараил получил достаточно знаний, чтобы начать применять их на практике.
– Мне не нравится, что вы собираетесь нагрузить ребенка взрослыми делами.
– А мне не нравится, что ты поедешь в Иваранто, но я же тебя не отговариваю, – заметил отец и покачал головой. – Ни у меня, ни у Гараила нет другой судьбы, кроме заботы о клане. Не столь важно, когда он примет эту судьбу, она неизбежна.
– Я же могу пока просто попробовать?
– Нет, не можешь. Если возьмешься, то будешь нести это бремя до конца жизни. Без выходных и отговорок. И единственное, что тебя от него избавит – смерть.
Гараил нахмурился. Слова отца были суровыми и жесткими, но правдивыми. С самого детства его, наследника, учили, что клан не может обойтись без главы, а глава – никто без клана. Эта связь установилась очень давно и никому не удастся ее разрушить или изменить. Так что всё верно: Гараил – наследник лорда Янериуса, своего отца, и нет у него другого пути, кроме как принять предначертанную судьбу.
– Тогда не пробую, а делаю, – кивнул лорд. Все тридцать девять лет жизни его вели к этому решению, поэтому он принял его легко и без лишних раздумий.
Мама тяжко вздохнула, бабушка ободряюще улыбнулась.
– Мой сын! – с гордостью сказал глава клана. – Как вернешься, начну учить. А пока… сыграете нам перед отъездом?
* * *
Гостиная наполнилась легкой ласковой мелодией. Янериус сложил руки на корпусе пианино и с умилением смотрел на жену и сына, играющих в четыре руки. Энелия чуть улыбнулась и запела на одном из диалектов эллерского языка, с хитринкой глядя на него карими глазами. Янериус ни слова не понимал, но по взгляду жены чувствовал – эта песня о любви.