Размышления Гараил озвучивать не стал, оглядел ранения отца, убедился, что кровь больше не сочится, и перевязал руку бинтом, постаравшись стянуть края порезов ближе друг к другу.
– Благодарю тебя, – кивнул отец и пошевелил пальцами перебинтованной руки.
– Не туго? – спросил Гараил.
– Нормально. Неля, ты что там делаешь?
– Уезжаю от тебя! – раздался мамин голос из гостиной.
Следом донеслись звуки шагов и хлопнувшей двери. Отец поднялся, остановился на пороге кухни и несчастным тоном спросил:
– Ты что же, оставишь меня, своего раненого мужа, одного?
Гараил поднял глаза к потолку и тихо вздохнул: иногда родители начинали вести себя очень странно, и он не понимал, как к этому относиться. Он подошел к отцу и выглянул в гостиную, посмотрел на хмурую маму, которая бросала полные сомнений взгляды на своего мужа.
– Может, и правда не поедешь? – обеспокоенно попросил отец. – В прошлом году ты оттуда вернулась чуть ли не в слезах.
– Какие бы ни были, они мои родители, Ян, – тихо ответила она. – Мне хочется к ним, понимаешь?
– Не понимаю, – покачал головой он. – Но принимаю твое желание.
– Спасибо, – улыбнулась мама и грозно посмотрела на Гараила карими глазами: – Ты убрал за собой?
– Почти, – соврал он и скрылся за стенкой под смешок отца.
Пока он убирал медикаменты в шкаф, мама переоделась в сиреневое платье прямого покроя, украшенное серебристой вышивкой, и заплела каштановые волосы в косу; отец надел темно-зеленую рубашку в желтую клетку. Гараил быстро переоделся в брюки и рубашку любимого синего цвета, и они втроем направились в малую столовую на завтрак.
Там их уже ждали слуги и бабушка, которая величественно склонила голову в ответ на приветствия.
– Леди Алирия, – произнесла мама и присела в реверансе.
– Леди Энелия, – кивнула бабушка.
– Ваш сын снова пришел с открытой раной домой.
– Он еще и ваш муж.
– Дорогие мои! – вмешался отец и примирительно поднял руки. – Предлагаю обойти эту тему стороной и не портить друг другу настроение с самого утра.
– Тебе не уйти от нотаций, – предупредила бабушка.
– Согласен, но только наедине, хорошо? – он коротко улыбнулся и отодвинул стул. – Прошу, мама, садись.
Она опустилась на стул столь грациозно, что Гараил невольно распрямил плечи. В присутствии бабушки он всегда чувствовал себя невоспитанным дикарем и напрягался, стараясь держаться так, как подобает лорду и наследнику клана.