– Двести шестьдесят семь, двести шестьдесят восемь, – тетя Галя все больше чувствовала прилив уверенности. Ее неспокойное дыхание становилось тише и ритмичнее. – Девочки, скоро уже будем.
Внезапно, разрывая воздух, со свистом и глухим гулом, раздались выстрелы артиллерии. Где-то там, со стороны ВСУ, пошли выходы. Раз, два, три. Свист приближался, он был практически рядом. Тетя Галя, рванув вперед, сжала еще сильнее ручки сестер. Сто двадцатые мины целенаправленно и с предельной точностью разорвались в нескольких метрах от бегущих вперед воспитательницы тети Гали и двух сестер, которым на тот момент было пять и десять лет. Огромная взрывная волна, доверху начиненная смертоносными осколками, словно цунами, отбросила в сторону девочек.
Удар был настолько сильным, что тетя Галя погибла мгновенно. Осколок, ударив ее в грудь, разорвал ей сердце. Аня, словно в тумане, попыталась встать, но боль, словно острое шило, била ее снова и снова. Краем глаза она увидела маленькую фигурку своей пятилетней сестры. Лена лежала на спине и не двигалась. Ее ситцевое платье было красным от крови. Слипшиеся каштановые кудри сбились колтунами на лице. Аня попыталась произнести имя сестры, но слабость и нарастающая боль не позволяли ей это сделать. В руке Лена сжимала однолапого Потапыча. Анна попыталась закричать, но крик потонул где-то внутри. Голова становилась все тяжелее. Она не чувствовала своих рук и ног. Глаза бороздили просторы необъятного голубого неба. Она не хотела умирать. Ей хотелось жить. Она хотела обнять маму, обнять отца. Она хотела сделать Потапычу вторую лапку, чтобы ее сестренка больше не плакала. Дыхание Анны стало прерывистым. Она задыхалась. Ее узкая детская грудь в попытках зачерпнуть как можно больше воздуха поднималась все реже и реже. Взор затмила густая молочная пелена. Ее редкие вздохи терялись в оратории канонады выходов артиллерии ВСУ. Через несколько минут Анны не стало.
2 мая 2014 года войдет в историю как день, когда народ Одессы, смирно и покорно, опустив свои головы и внезапно лишившись языка и силы в кулаках, лицезрел казнь больше 100 человек. Людей, кто искренне верил и допускал братско-соседские отношения с матушкой Россией. Мирная акция по сбору подписей о сохранении и придании государственности русского языка переросла в кровавую бойню.