Тохта несколько дней и ночей скрывался в камышах, потом ушел к родичам в Сары-Озеки. Через год узнал, что Абдулла и его мать Тайдулла5 предательски убиты. По обычаю всех детей, близких родственников даже младенцев его рода вырезали.
Захвативший в Орде власть царевич Мухаммед-Балак простил Тохту, сохранил ему жизнь, но направил его рядовым пехотинцем для искупления вины (хотя в отношении этого властителя никаких, даже самых малых проступков он не свершил. Его преступление, тем не менее, было самым тяжким – он нарушил дисциплину, не выполнил приказ, поколебал веру в кешик; за это карали смертью).
Тохте было запрещено садиться на коня. Лишить монгола права восседать на степном скакуне – это было тяжелейшим наказанием для мурзы (к которым себя, как и все кешик, относил Тохта).
Через три дня ордынская пехота высадилась на берег и форсированным маршем пошла в сторону Дона. Впереди них пылила конница бродников, выбрасывающая на десятки верст вперед группы лихих всадников, ведущих разведку в безлюдной степи. У монгольских военачальников одной из ведущих военных заповедей было – знать все об обстановке вокруг движущегося войска. Для этого чуть ли не ежечасно в разные стороны галопом уходили небольшие разведывательные отряды с запасными лошадьми. Позже Данила узнал, что у ордынцев существовала и «дальняя» разведка: сотни разведчиков под видом купцов, странствующих дервишей, или просто слепцов в сопровождении мальчиков-поводырей. Монголы вербовали информаторов и в правящих элитах стран, с которыми предстояло воевать. Вся сила, весь опыт Орды были устремлены на одно – на войну, на победу и захват новых территорий, новых данников, новых рабов. Монстра войны научились кормить за счет побежденных.
Вечерами, когда уставшее воинство засыпало мертвым сном, Данила с Тохтой вели долгие беседы о том, как уйти из отрядов смертников, каковыми являлась монгольская пехота, как вырваться из смертельной хватки Орды.
Тохта однажды рассказал Даниле увиденную им сцену уничтожения монгольской конной сотни в одном из горных ущелий Кавказа. Сотня опытных всадников возвращалась из карательного рейда в отдаленное горное село. Поселение приказали разорить, население уничтожить за дерзкое сопротивление степной державе. Такие показательные акции стали обязательным кровавым примером для устрашения всех покоренных народов и неукоснительно выполнялись. Но кто-то успел предупредить гордых горцев. Часть населения они успели увести в горы. Остались только старики и старухи. Их перебили, забрали коров и баранов из загонов, поэтому каратели возвращались назад медленно. Это и погубило грабителей.