– Да, конечно. Я знаю обменники, – утвердительно кивнул водитель и свернул с дороги.
Попадавшиеся по пути офисы банков по неизвестным причинам были закрыты.
– Это не проблема, – обнадежил меня таксист.
Через пару десятков метров мы затормозили у какого-то гаража с ярко красными металлическими воротами. Зная азиатский сервис – за ними могло оказаться что угодно – от автомастерской до стоматологической клиники, но меньше всего это место походило на банк. Водитель приблизился и постучал в нагретый металл. Из узенькой низкой двери, встроенной в ворота, высунулся мужичок лет сорока, с первого взгляда не вызвавший особого доверия и с прищуром уставился на меня.
– Могу я поменять доллары?
– Да. Сколько? – он протянул руку за деньгами. Меньше всего хотелось деньги в эти руки давать.
– Только у меня доллары старые, – предупредила я.
– А-а, не, старые не меняем.
Диалог закончился быстро, и мы укатили в порт.
У посадочного терминала толпился народ, тут же побросав сумки на землю.
– Как мне найти паром? Я здесь впервые,– вновь обратилась к водителю.
Он тут же нашел в толпе какого-то парня, заявив, что это его friend, и вручил меня ему. Традиция френдов распространялась здесь повсеместно. Новый провожатый провел меня сквозь толпу и усадил на ступени лестницы сбоку от небольшого терминала.
Собравшиеся индонейзийцы, как выяснилось, ожидали совсем другой паром. Время от времени новые пассажиры пребывали и выстаивались в длинную очередь к стоящему у стен терминала столу с компьютером и сидевшей за ним миловидной девушкой. Очередь меняла билеты на посадочные талоны и устремлялась через калитку терминала к суднам. Я ждала свое, friend обещал сообщить о его прибытии, а пока развлекал меня расспросами о России и моей жизни на родине.
– Чем ты занимаешься кроме работы?
– Хожу в походы, ныряю с аквалангом.
– Это летом, а зимой?
– И зимой тоже. Под лед ныряю.
– Как? Холодно же!
В доказательство я продемонстрировала несколько фото, сделанных непосредственно перед зимними погружениями и в процессе плавания. Глаза собеседника, видевшего в обычной жизни лед разве что в кубиках коктейля какого-нибудь бара, округлились. Впечатление производила то ли массивность вытащенных перед нырялкой из майны ледяных глыб, то ли суровость русских мужиков и женщин, погружающихся на страховочных веревках в промороженную воду.