Кузня Лихаря, у которого обретался Русай, располагалась на отшибе, поэтому они не сразу догадались, что творится неладное. Почуяв же беду, кузнец схватил топор и побежал в деревню. Ученик, знамо дело, помчался следом.
Но позвенеть мечами не довелось. В первой же стычке Русай получил палицей по голове и потерял сознание. Это его и спасло: россы посчитали парня за мертвеца.
Когда Русай очнулся, деревня уже догорала. Налётчики не пощадили никого: ни стариков, ни женщин, ни малых детей. Наставника с рассечённой до пояса грудью он нашёл на стогне31…
– Сам князь, говоришь, был с ними? Уверен?
– К-клянусь Вароком! Весь в ч-чёрном. В доспехах д-дорогих. На коне вороном…
– Что ещё приметил?
– Искали что-то.
– Что?
– Не знаю. Кричали: до самой Вазантии пойдём… Как з-звери злые! – Русай по-детски разрыдался. Добрянские мужики снова возмущённо загалдели.
Бонята обвёл взглядом соплеменников:
– Угрим, собирай отряд. Отправишься в Оболье. Проверишь. В драку, ежели что, не ввязывайся.
Староста встал, сжал в кулаке шапку:
– Надобно дозоры с сего дня расставить вокруг деревень. Да оповестить соседей. А ты, Миляй, – Бонята повернулся к высокому статному славону, беспокойно тарабанившему камчуком32 по голенищу сапога, – поскачешь в столицу. Возьмёшь с собой этого… Русая. Только отмойте его, подлечите да переоденьте. Завтра же и отправляйтесь!..
Внезапную тишину прорезал обречённый возглас:
– Неужто война, братцы?..
ОЛЕШКА что есть духу летел по пустым коридорам: лестница, переход, ещё одна лестница. Ух! Сердце готово выскочить из груди.
Ночь кутала обитель сырой мгой. Было гулко и зябко. Тьма бросалась под ноги, хватала за шею, цеплялась за волосы.
Бледный свет рисовал на стенах мрачные картины. Пугливые тени шарахались от спешащего мальчишки, и оттого за каждым углом мерещился немой призрак.
Лешак его побери! Как он забыл?!
И из последних сил припускал ещё быстрее. Новый пролёт, новый поворот…
«Всё! Не могу!» – княжич склонился посреди длинного коридора. Его подташнивало от страха.
Отдышавшись, он огляделся. И не узнал место, в котором очутился. Варок! Какой это ярус?
Прислушался.
Тихо.
Неужели оторвался?
Коридор заканчивался массивной кованой дверью.
Олешка устало подёргал засов. Заперто. Придётся возвращаться.
Но прежде – хоть передохнуть малость.