Победила дружба. Козачинский не стал
стрелять и сдался, а молоденький агент Евгений Катаев потом обивал
все пороги, чтобы его не расстреляли, и вообще дали срок ниже
низкого.
И снова все получилось. Выйдя из
тюрьмы, Козачинский едет в Москву, где его друг Евгений, уже правда
не Катаев, а Петров, теперь работает журналистом в газете «Гудок».
Мало того – он уже пробует свои силы на литературном поприще на
пару с молодым одесситом Ильей Ильфом.
А дальше мы возвращаемся к началу и
все тому же вопросу – почему он предпочел писать заметки об
экономике, обладая неимоверной силы литературным талантом? Версий у
меня масса, но какая из них верная? И есть ли она? То ли не захотел
писать то, что не опубликуют, то ли не видел для себя интересных
сюжетов. А может – просто, потому что не хотел? Вот не хотел – и
все. Повторюсь – он и «Зеленый фургон» написал только потому, что
Петров его об этом очень просил. Ну, и в память о своей юности,
поскольку эта книга – она автобиографичная, главных героев
Козачинский списал с себя (Красавчик) и с Петрова (Патрикеев).
Повесть, кстати, сразу стала очень
популярна, ее опубликовали в журнале том же году, когда она была
написана, а потом, почти сразу переиздали в виде книги. И не один
раз. И переиздают до сих пор.
Козачинский один из тех, кто создал
ту самую литературную Одессу, которую все знают и любят, в которой
говорят на особом языке, и которую ожидает увидеть каждый из нас,
когда приезжает в этот солнечный город у самого Черного моря. Мне
вообще иногда кажется, что одесситы просто не стали заморачиваться.
Они сказали:
- И шо уже мудрить? Бабель,
Козачинский, дядя Ледя Вайнсбейн и еще какие-то поцы из кино уже
все придумали. Так оно нам надо мозги себе крутить, как те бейцы?
Раз людям нравиться – так пусть оно так и будет. А кто не согласен,
так тот пусть идет и кидается головой в навоз.
А что? Одесситы такие люди, что от
них можно ждать чего угодно. Других таких на этом свете нет.
И возвращаясь к книге. При первом же
прочтении я был ей очарован сразу и безвозвратно. Сколько раз я ее
перечитывал – не скажу, там трехзначная сумма точно. Собственно, я
и сейчас это делаю с завидной периодичностью, и это при том, что
помню ее почти наизусть.
Знаете, есть книги, читая которые,
удовольствие получаешь уже не столько моральное, сколько почти
физиологическое. «Зеленый фургон» из них. В нем настолько изящно
сплетенный текст, настолько там каждое слово к месту и в строку,
что диву даешься, как такое возможно вообще.