Иногда ты брал меня за руку и вёл за собой вглубь леса. Осыпавшиеся иголки царапали босые ноги. От чего-то мы оба предпочитали избегать ношения обуви, особенно здесь, мне это придавало чувство некой дикости и отстранённости от остального мира. Идти было недолго, ты научился достаточно быстро отыскивать поляну, где росли лечебные травы. Мы расстреляли на траве клетчатое покрывало, красно – белое, такое тëплое, что летом оно должно было бы быть бесполезным, но применение можно найти всему. Ты оставлял на нём плетёную корзинку и начинал бродить из стороны в сторону, отыскивая и срывая те травы, которые могли бы пригодиться при приготовлении лекарств, а затем возвращаясь аккуратно складывал охапки собранных растений в корзину.
Не понимаю, зачем ты брал меня с собой. Бесцельно слоняясь по округе я собирала полевые цветы, а потом, когда ты заканчивал мы садились на плед и плели венки друг для друга. Ты крайне быстро перебирал в руках длинные стебли, делал это так аккуратно и умело, а я старалась подражать тебе, но ничего не выходило. Иногда я садилась сзади и вплетала цветы в твои волосы. Те, что были голубыми тебе особенно шли, будто бы они принадлежали тебе по праву рождения, только тебе одному. Цветы всегда предавали тебе утончённости и женственности, хотя ты и без того, ей никогда не был обделён. Моим острым чертам полевые цветы вовсе не шли и казались неуместными. Но мне нравились ромашки и лаванда, они пахли спокойствием, я ставила их в вазу и оставляла на подоконнике. Каждый принесённый мной букет не успевал засохнуть и потерять свою неповторимую красоту, прежде чем оказывался в мусорном ведре. Ты так бездушно выбрасывал цветы, которые мне нравились, говоря, что они бесполезны в отличие от твоих растений в горшках стоящих рядом. А я молчала и сдерживалась чтобы не сказать о тебе того же, ведь по началу всё так и было.
С твоим появлением в этом доме мне пришлось распрощаться с дорогой сердцу тишиной. Хоть твой голос и был мил мне не меньше, говорил ты всё равно уж слишком много и слишком часто приставал ко мне со своей болтовнёй. Ты задавал много вопросов, трепался о чём-то незначительном, но о себе почти ничего не рассказывал. И от того мой интерес лишь возрастал, всё-таки ты был моим подопечным. Настолько необычайно взрослым, что у тебя должно было быть прошлое, о котором мне хотелось знать. Нет, я должна была его знать и потому в один из вечеров решила тебя о нём расспросить.