. Как и на Родосе, рыцари держали Джема в комфорте, но под пристальным наблюдением. Будучи пленником, но все же потенциальным наследником, он был помещен под своего рода мягкий домашний арест в хорошо оборудованном акрополе Ниццы, который принадлежал богатому генуэзскому купцу по имени Гаспаре Гримальди. В первую ночь пребывания Джема в акрополе старшая дочь Гримальди отнесла грелку для их нового гостя и, если верить французским рассказам, предложила себя принцу
[43]. Позже ее родные и двоюродные сестры по очереди ночевали у Джема; вероятно, Гримальди надеялся выдать одну из своих дочерей или племянниц за представителя османской правящей семьи. Когда Джему разрешили выйти за стены, он переключился на городских проституток. Джем наслаждался этим сексуальным приключением. «Какое чудесное место – этот город Ницца, – писал он, по-видимому, не заботясь о венерических заболеваниях, – всякий может остановиться там и делать все, что ему заблагорассудится!»
[44] Поначалу город был ему чужд, но со временем он напомнил ему Конью, где он когда-то был бейлербеем, с ее узкими извилистыми улочками и небольшими площадями. Ему понравился лазурный берег и живописные здания с красными крышами. Однако этого было недостаточно, чтобы излечить его от потери им далекого султаната.
Изгнание Джема только начиналось. Следующие семь лет он провел, перемещаясь по Юго-Восточной Франции от замка к замку, пока местные правители прикарманивали деньги, которые Баязид платил похитителям своего сводного брата за его содержание. Таким образом, пленение Джема благоприятно сказывалось на экономике региона, поскольку в середине 1480-х годов 45 000 золотых дукатов представляли собой огромную сумму.
В то же время на другом конце Средиземного моря османы и мамлюки вели серию войн без явного победителя – серию стычек, которые племянник Джема Селим продолжил и в конечном итоге выиграл несколько десятилетий спустя. Подобно рыцарям, мелким правителям Юго-Восточной Франции и другим средиземноморским державам, мамлюки также сильно нуждались в Джеме в качестве оружия против османов, что позволяло им наводить ужас на Баязида одной только мыслью, что его сводный брат может штурмовать дворец. Кроме того, возвращение Джема в Каир лоббировал еще один человек – его мать. Она осталась в столице мамлюков после того, как ее сын уехал в надежде захватить Конью, и очень хотела вернуть его в Каир как из-за материнской тоски, так и для того, чтобы продолжить борьбу с Баязидом. Султан мамлюков умолял рыцарей Святого Иоанна вернуть Джема в Египет в обмен на полную поддержку армии мамлюков в любой будущей конфронтации с османами, а также 100 000 золотых дукатов. Несмотря на эти щедрые условия (лучше, чем предлагал Баязид), рыцари не отказались от своего османского принца. Он оказался слишком ценным, к тому же у них были другие планы.