– Скажи, Эрнандо, зачем тратить деньги на тюрьмы для насильников, если психи всё равно среди нас? – с издёвкой бросал один из них, нарочито громко, чтобы все вокруг услышали.
Другой, проходя мимо, шептал так, чтобы отец точно расслышал:
– Может, и ты кого-то "лечишь" по вечерам, а, Эрнандо?
Саботаж был их оружием. Они нарочно портили его оборудование, то и дело подкручивая гайки на пожарном шланге или отключая насос перед проверкой. В день квалификационной переподготовки они "забыли" предупредить его о смене времени, и он не смог вовремя явиться на экзамен. Каждый день для отца был как бой без оружия. Он возвращался домой сломленным, но молчал. Снимал свою выцветшую рабочую куртку, бросал её на стул и проходил на кухню, где мама, уставшая после своего рабочего дня, пыталась завести разговор.
– Нам надо повышать цену на вино, Эрнандо, – начинала она осторожно. – Этот урожай слишком тяжёлый, а расходы выросли.
– Посмотри сама, – сухо бросал он, не глядя в её сторону, словно каждое слово, произнесённое вслух, требовало от него слишком много сил.
– Я не могу всё решать одна!
– Тогда решай с кем-то другим, – бросал он, поднимаясь из-за стола, и уходил к себе в комнату.
В глазах его больше не было того тёплого огонька, который я помню с самого детства. Он казался пустым, словно сжёг внутри себя все эмоции, чтобы не чувствовать боли. Мы почти перестали слышать его смех. Даже мама, которая раньше могла пробить его броню одним лишь добрым словом, теперь отступала, словно понимала, что внутри него кипит буря, которую она не в силах остановить. Каждый вечер он садился у окна, смотрел на виноградники, которые мы с Сантьяго едва успевали собирать, и молчал. В его молчании было больше боли, чем в любых словах, которые он мог бы сказать.
Когда пришло время отправляться в Сан-Себастьян, папа и Лаура сели в старенький Shevrolet и выехали на рассвете. Весь путь отец молчал, вспоминая свою ночную поездку к Хулио. Он лишь изредка бросал на дочь взгляд в зеркало. Лаура сидела с задумчивым видом, вырисовывая что-то в блокноте. Ее волосы были аккуратно заплетены, а на плечах лежала теплая кофта, которую она забросила в сумку в последнюю минуту, вспомнив, что у моря может быть прохладно.
Когда они подъехали к кампусу, она с восторгом ахнула, представляя себя в стенах этого здания. Директор, пожилой мужчина с очками на кончике носа, встретил их в своем кабинете, уставленном книгами и папками. Папа принес стопку документов и разложил их на столе. Там были дипломы, грамоты и сертификаты, подтверждающие, что Лаура не просто талантлива, а действительно одна из лучших.