Скрииип.
Подо мной стонет ступенька, я вздрагиваю.
– Эй, не зевай там, – шёпотом остерегает Лепесток. – Ещё один скрипучий шаг, и нас засекут.
Но лестница коварна. Она будто нарочно подставляет под ноги свои самые звучные места, и штука в том, что стоит только наступить…
Скриип.
…и ошибку уже не исправишь. Ступенька проскрипела, и ничего тут не поделаешь.
Мы с Лепестком замираем, прислушиваясь к тиканью старинных часов, которые отмеряют минуты, отпущенные нам на побег.
Вроде бы всё тихо.
Дальше мы спускаемся совсем медленно и ещё осторожнее ступаем на каждую половицу.
Преодолев наконец лестницу, надеваем ботинки и крадёмся по каменному полу холла. Бесшумно двигаемся к комнате Старухи Богги, где она спит в кресле с высокой спинкой. Нужно раздобыть ключи от входной двери. Она, конечно же, заперта. Не на один или два замка, а на двадцать шесть. И к ним – двадцать шесть разных ключей.
Дверь старухиной комнаты приоткрыта. Вдохнув поглубже, я толкаю её. Раньше я никогда здесь не был. По стенам скачут рыжие отблески догорающих углей, которые потрескивают за каминной решёткой. Возле огромного камина чернеют контуры старухиного глубокого кресла.
Идём на цыпочках сквозь полумрак комнаты мимо граммофона и большого шкафа с панелями из проволочной сетки. Старуха спит, сидя прямо, как жердь. Волосы по-прежнему собраны в тугой пучок, но вместо всегдашнего жакета на ней домашний халат. Царапка дремлет на коленях хозяйки.
Не сдержав любопытства, мы с Лепестком смотрим на правую руку Богги. Железный напёрсток, как всегда, на пальце.
Ищем ключи. Лепесток рыскает по секретеру, я обследую стол рядом со старухиным креслом. На нём стопка журналов «Машинариум» и пузырёк со снотворным.
Связки ключей нигде нет. Впрочем, я догадываюсь…
Затаив дыхание, опускаю руку в карман старухиного халата. Богги шевелится и ёрзает в кресле.
Мы цепенеем.
Царапка спрыгивает с её колен и ныряет в темноту.
Кажется, старуха сейчас проснётся и схватит меня за руку – но нет, она просто вздыхает, а потом снова начинает дышать размеренно и сонно. Придя в себя, я осторожно вынимаю руку из её кармана и проверяю в другом. Однако и там ключей нет. Только несколько серебряных крон и шестипенсовых монет, конфета, вся облепленная пылью, да шпильки для волос.
Мы продолжаем поиски. Лепесток обследует книжный шкаф. На стене висит старухин арбалет. Рядом, над камином, её драгоценное двуствольное ружьё. Богги старательно чистит его и смазывает: ружьё всегда должно быть наготове, чтобы палить по птицам, которые прилетают во двор или садятся на крышу. Я пробираюсь к каминной полке. Но, так и не дойдя до неё, наступаю на что-то мягкое.