Харклайтс - страница 22
– Как же так… – бормочу я, но слова замирают у меня на губах. Человечек под стеклянным колпаком, которого старуха держала на каминной полке, был эльфом – теперь в этом нет сомнений. И если мои новые друзья тоже угодят под колпак…
Пока Замок ещё возится с ключами, олень склоняет голову и эльфы забираются к нему на рога.
– Сцапай их! Они не должны улизнуть! – рычит Старуха Богги, волоча Лепестка за собой по двору.
Эльфы обвязываются верёвкой, свитой из листьев, и накидывают её на оленьи рога, чтобы не свалиться по пути.
На душе скребут кошки, когда мы трогаемся, так и не выручив друга.
– Никогда не забуду тебя! – кричу я Лепестку.
– И я тоже тебя не забуду! – отзывается она, растворяясь вслед за старухой в темноте крыльца.
Вытянув шею, олень скачет по дороге до луга, потом мчится сквозь травы всё быстрее, летит галопом во всю прыть. Я покрепче хватаюсь за его гриву. Мы рассекаем дикие просторы, напитанные лунным блеском. Мне горестно из-за Лепестка, но свежий ветер, который хлещет в лицо, помогает воспрянуть духом. Вдыхаю глубоко-глубоко, и кажется, будто я впервые дышу по-настоящему. Смотрю на эльфов, привязавшихся к оленьим рогам, а потом оборачиваюсь – позади лишь серебристо-синий луг.
В небе моргают яркие звёзды. Невозможно поверить, что всё это – правда, что я вырвался из Харклайтса и меня несёт на своей спине сказочное животное, дерево-олень.
И я сильнее сжимаю шершавую гриву-кору.
Чудо – вот оно.
Далеко позади мерцают огоньки Харклайтса.
У меня снова прихватывает живот. Старуха расправится с Лепестком, и это ужасно. Если бы я сразу забрался на оленя вслед за ней, то мы бы оба спаслись и вместе мчались сейчас на его широкой спине.
– Я вернусь за тобой, – шепчу я, – и вытащу тебя оттуда.
Смотрю вперёд, потом на эльфов. Интересно, куда всё-таки мы едем и что у них за дом? Может, они живут на деревьях? Или в домиках вроде тех, что я мастерил из спичек?
На горизонте вырисовываются тёмные очертания леса, который всё ближе и ближе, – могучая стена деревьев.
Олень замедляет бег, идёт плавной поступью. Едва мы оказываемся в лесу, малышка в колыбели снова засыпает. Деревья – точно великаны, они выше нашей спичечной фабрики, и их так много, что не сосчитать. Вековые гиганты с морщинистыми стволами и длиннющими иссохшими ветками. Громадные сосны – лесные сторожа. Лепестку понравилось бы здесь. Она всегда любила сочинять истории про лес.