Ника слушала его с кривой усмешкой на лице и думала о том, что причина, по которой она никуда не поедет куда более весомая, нежели какой-то там гипотетический сосед.
Повисла пауза. Тягучая, неловкая. Они смотрели друг другу в глаза и каждый ждал от другого каких-то слов, действий. Наконец, Ника отвела взгляд, потерла руками лицо и сказала:
– Ты ведь все решил, верно?
Марк кивнул. Резко, непримиримо.
Не глядя на него, Ника продолжила:
– Марк, я никуда не поеду. И не потому что мы знакомы несколько часов, не потому что ты вражеский офицер – ведь именно с такими как ты воевал мой покойный муж. Не потому что я сплю с каким-то соседом. Я не поеду с тобой, потому что дома меня ждет четырехлетняя дочка.
На ее тираду Марк отреагировал странно – моргнул, фыркнул и пробормотал что-то о глупых лисицах.
Спустя пару часов Ника открывала двери своей квартиры трясущимися руками и проклинала все на свете – военного, за то, что такой попался, а еще судьбу, за то, что свела. Предстояло объяснить дочке, что они уезжают. Вместе.
Таша разрыдалась. Утираясь бардовым платком в крупную клетку, она причитала о том, что так нельзя – везти ребенка непонятно куда и совершенно неясно с кем. Ника с подругой была совершенно согласна.
Вера восприняла новость на удивление спокойно. Кивнула и ушла собирать немногочисленные игрушки.
В считанные минуты вещи были собраны. Ника сунула в карман потрепанную фотографию мужа, стянула в узел носовой платок, где царапаясь, терлись друг об дружку серебряные украшения. Ценностей в квартире больше не осталось.
Таша уже не плакала, только изредка всхлипывала. Обняла крепко на прощание обеих и, не таясь, перекрестила.
Ника шагнула на лестницу, крепко стиснув в руке ладошку дочери, и принялась спускаться, ни разу не обернувшись. Эта квартира, дом, разгромленный город, остались в прошлом.
Столица оказалась праздной. Тут было шумно, суетно, торжественно. На каждом здании реял стяг. От двуцветной символики рябило в глазах и начинало подташнивать. Ника поначалу крутила головой, а после впилась взглядом Марку в спину и шла по его следам. Люди по городу гуляли совершенно свободно – радостные, улыбающиеся, нарядные. Страшно было подумать, что только десяток часов назад Ника с дочерью были за гранью мира, в его канализации. Невозможно представить, что через пару тысяч километров от этого города люди считают дни до зарплаты – выдачи пайка и приваривают решетки на двери машин, чтоб благополучно довезти этот паек до дома.