По непонятным причинам вместо Закарпатья меня отправили на все три смены в пионерский лагерь. Там не было ничего интересного, однако, пока я там был, умер дед. Первого сентября меня повели в математическую школу, а школа музыкальная автоматически отменилась. Меня это особо не расстроило, ибо я уже расхотел играть на скрипке. Математическая школа мне не понравилась. В свою родную школу я доходил за две минуты, и видел её из своего окна. Я все три года пытался разбить окно в своей любимой семьсот восьмой школе, стреляя с балкона из рогатки, но тщетно, сил было маловато. Классе в пятом или шестом, сил бы уже хватило, да только желание пропало. Четыреста сорок четвёртая спецшкола была минутах в двадцати ходу от моего дома, что мне сильно не нравилось, однако, ко всему привыкаешь. Главное успеть привыкнуть вовремя, а не когда оно тебе уже и не надо. Не суждено мне было стать великим скрипачом, так почему не стать мне великим математиком? Ответа на этот вопрос у меня не было, и я начал учиться, учиться и учиться, как завещал великий Ленин.
Начало учёбы было не самым удачным. Я обнаружил, что в моём классе аж три Маши, причём одна из Маш играет на скрипке. Вот ведь свезло то как. Кроме того, у меня за первые полгода обучения на математика сложилось очень стойкое ощущение, что все три Маши наелись какашек. А кто виноват? Конечно, Зинаида Васильевна. Вот так и вышло, что имя Маша у меня вызывает не совсем приятные ощущения. Лет через пятнадцать или чуть более того, когда я учился в институте, мне подвернулась Маша. Я преодолел свои нехорошие ощущения, и ввёл Машу во грех. По своей наивности я полагал, что это поможет мне преодолеть мой детский комплекс, но я жестоко ошибался. После Машиного грехопадения мои ощущения, что она съела какашку, только усилились. Так кто же на самом деле виноват? На этот сакраментальный вопрос можно дать только один стереотипный ответ. Как, говорится, другого ответа быть не может. Только, ради Бога, не подумайте, что во всём виноваты евреи. Конечно же, нет! Во всём виноват товарищ Сталин. Вот если бы не Сталин, разве стала бы Зинаида Васильевна такой сукой? Нет, и ещё раз нет! Так причём здесь евреи? Пионеры за дело Ленина будьте готовы! Всегда готовы!
III. Годы в Пионерском Галстуке
Не все писатели читают чужие книги. Я читаю, причём довольно много. Всё дело в том, что я не позиционирую себя как писателя. Кроме гадких книжек, я ещё насочинял массу гадких песенок. Их можно послушать, если порыться в помойке, что называется интернетом. Там я себя позиционирую не как композитор и поэт, а как сочинитель гадких песен. По аналогии и тут я позиционирую себя только как сочинитель гадких книжек. Не люблю пафоса, совсем не люблю. Мой дед прочёл массу книг, но так и не начал писать. Отец тоже много читал, но тоже писать так и не начал, а я начал. Возникает вопрос, а почему? Всё просто. Дед умер, когда ещё не было такого количества дерьмовой писанины, которую написали современные писаки. Отец тоже не успел прочитать такое количество дрянных книжек, чтобы начать свою литературную деятельность. Мне это удалось. Не стоит думать, что я всю современную литературу считаю полным говном, отнюдь. Ерофеев, Пелевин, Сорокин, Елизаров, Горчев и Раевская мне нравятся и даже очень, но остальное ж литературное говно ни в один унитаз не лезет.