И она согласна поехать с ним. Это решено. А детей забирает с собой. Как он кручинился. Как он убивался! Целитель от Бога! Вызову, бывало, его к себе домой. Только врач покажется на пороге квартиры, моментально становится легче! Он всегда командует: "Ложитесь, мадам Бурлаку, на живот!"
Приблизится ко мне, коснётся руками спины и на время замрёт.
А я чувствую потоки тепла, исходящие от его ладоней. У него при себе всегда имеется какая-то жидкость. Слегка вотрёт в больное место. Хотите верьте, а хотите – нет, но после его ухода я летаю. Выписывает он порошки. Хитрый состав. Тоже помогают. И крем заказываю. Но срок хранения только месяц. Когда он в отпуск уезжал, пару раз другие наведывались. А это день и ночь. Таблетки назначат, а после них желудок болит. И мазь их такую аллергию даёт! Поэтому, если мне плохо, исключительно к доктору Марату обращаюсь!
Наконец, завершив повествование, швея развернула отрез и приступила к обсуждению фасона моей юбки.
***
Забылась, забылась начисто мимоходом рассказанная история. Да и десять лет прошло. За эти долгие годы я, выучившись на эскулапа, работала в одной из поликлиник города. Во время осеннего воинского призыва меня включили в состав медкомиссии, состоящей из специалистов разного профиля: терапевтов, хирургов, психиатров, окулистов, отоларингологов и других. Новобранцев доставляли на призывной пункт из городов и сёл всей республики. Их надлежало осмотреть аккурат в день прибытия, так как, если паренёк чем-то страдает (а это могло быть: и психическое заболевание, и инфекционное, а также представляющее угрозу для здоровья и жизни самого заболевшего), его необходимо изолировать от других или срочно отправить в больницу. Врачей распределили по двое в кабинете. Напарник, мужчина лет пятидесяти, уравновешенный и доброжелательный. Состав комиссии в течение призывного времени не меняется. За редким исключением, бывает, специалиста отзывают на рабочее место, взамен командируя другого. В первый день нас, медиков, собирают в актовом зале и инструктируют. Поэтому в лицо мы друг друга знаем. Спустя неделю в кабинет заглянул "новенький", примкнувший к нашему коллективу позднее. То был представительный брюнет высокого роста, с густой шевелюрой предельно допустимой длины. Вошедший, улыбнувшись, представился: