Несмотря на «овощную» фамилию, Паша был… Аполлон. То есть не то чтобы он был лицом пригож, но любоваться, следуя позади него, было чем. Эти широченные плечи, на которых «вырастала» красивая длинная сильная шея, были не костлявыми и угловатыми, а просто великолепно спортивно раскачанными. Широкая спина плавно переходила в узкую талию, за которую держались красивые, круглые, подтянутые ягодицы. Ниже не меньшее эстетическое удовольствие доставляли рельефные бедра, которые поддерживались немного кривоватыми голенями. Но это уже не могло испортить общего впечатления от шедевра мужской красоты и силы. Пашка то и дело оглядывался на меня, ловил мой лукавый взгляд. Но в силу своей неискушенности и молодости совершенно не понимал, что в нем таилось. А таилось любование.
Да-да. Мне было неловко перед самой собой за такое бесстыдство, но только самую капельку… А что поделать? Я же взрослела, и мое любопытство, естественно, не имело границ. Вернее, имело, но было ограничено только врожденным чувством: «Не всё сразу!» У Павла было не самое симпатичное лицо в общепринятом смысле. Чересчур далеко расставленные глаза, прямой широковатый нос и тонкие губы. Всё это находилось под узким лбом и красивыми бровями. Честно говоря, мне почему-то было совсем неважно, как выглядит лицо парня. Главное – фактура и силуэт. А этого у Лукова было в достатке. В свои девятнадцать он готовился поступать в военный институт. Прямой, честный, с хорошими манерами (по всему было видно, мама для Паши – богиня). Это считывалось в очень мелких деталях, когда рядом находилась одна или несколько девушек. Никогда не присядет первым, всегда предложит руку, не употребит ни одного бранного слова в разговоре, с любой особой женского пола держится на уважительной дистанции, без фамильярности и юношеской развязности. Немножко застенчивый, скромный. Совершенно не понимающий иронию и сарказм, Павел Луков часто становился объектом для безобидных шуток со стороны друзей. И, видимо, отдаленно догадываясь о своей не воспринимающей шуток натуре, никогда всерьез не обижался на приятелей. За это его все любили. И даже, мне кажется, переставали завидовать. Хотя, ох, было чему. Ей-богу! «Может, всё-таки плевать на фамилию?» – подумала я, следуя слегка позади двух парней и потихоньку наблюдая за каждым.