Следующей парой были Лариса Черепанова и Володя Мелехов. Он, невысокого роста, худощавый, смуглый и жилистый, смотрелся рядом со своей избранницей почти нелепо. Потому что Лариса была на полголовы выше Володи и тяжелее килограммов на тридцать. Но этот на первый взгляд доходяга имел какой-то внутренний стержень, благодаря которому все относились к нему с уважением. Спокойный и рассудительный, он говорил мало и всегда по делу. Никогда ни с кем не спорил. И, наверное, поэтому всех интересовало его мнение. Сам не шутил, но с удовольствием смеялся чьей-то удачной шутке. У него была сдержанная улыбка, открытый лоб и прямые короткие каштановые волосы. Голос у Володи был тихий, даже успокаивающий. Он был старше всех остальных на пару-тройку лет. Но казалось, что минимум на пять. Владимир Мелехов уже заканчивал институт. Но заочно. Никто не знал, почему ему пришлось уйти с дневного да еще пойти работать. Лорик, Лариса, Ларек (как только не склоняли друзья-товарищи ее красивое имя) тоже была девушкой серьезной, как и ее избранник. В январе Ларисе исполнилось восемнадцать лет. На социологию пошла по зову сердца, искренне веря, что сможет изменить мир к лучшему. Впрочем, как и все мы, верующие в то же самое. Несмотря на крупную кость и 40-й размер обуви, в обычной жизни Лариса была очень чувствительна, ранима и нуждалась в постоянной опеке. Такой «взрослый» наставник, каким виделся ей Володя, был, конечно, для нее жизненно необходим. Она ловила каждое его слово. С благоговением смотрела на своего любимого, когда он делал что-то руками. А он всегда что-то делал. Чистил запеченную в костре картошку, добывал дрова и разводил огонь, вырезал из дерева фигурки, читал журнал «Наука и жизнь», чинил краны, менял сгоревшие лампочки и прочее, и прочее, и прочее. В общем, он всегда находил себе занятие, а Лорик всегда была рядом. Подавала отвертки, собирала стружки, светила фонариком и была неотделимой его тенью. Они вдвоем всегда были чем-то заняты. Казалось, что им вовсе никто не нужен. Но всякий раз, когда Галка с Серегой приглашали их на очередной сабантуй, Вовка и Лариса обязательно приходили. Они встречались уже год. И ни у кого не было сомнений в том, что они вместе навсегда.
Следующим участником нашей компании был Паша. Павел Луков. «До чего слезная фамилия! – думала я и смеялась про себя. – Вот же не повезет будущей жене. Хотя, может, она уговорит его взять свою девичью фамилию. Такое ведь тоже бывает. Если только невеста не окажется какой-нибудь Пупкиной-Шмупкиной… или Мышкиной… Ой, ну, разберутся как-нибудь. Какие только глупости не бродят в моей кудрявой голове. Пупкины-Шмупкины… Я-то тоже, знаете ли, далеко не графиня Шереметьева, а просто Люба Петровская».