Тут тело зевнуло, показав Чудакову все тридцать два ровных зуба, и остервенело почесало пузо.
– Ну и как, извиняюсь, такое понимать? – удивился тот. – Типа живой я, что ли? А почему тогда уши свои вижу? Чёрт знает что в этом доме происходит. Мистика какая-то. Наверное, это всё жена со своими спиритическими сеансами. Говорил же ей. Ладно, а по существу если, что со мной: мерцательный эпителий, кровяное давление, зрительные галлюцинации?
Надо бы вспомнить, чем я таким вечером заправлялся в кафешке у работы. Да вроде бы как всегда всё: устрицы, шпикачки… Грибов не ел. Может, пиво подали несвежее?
– Эй-эй, ты куда? – вскричал Чудаков, увидев, как его тело потянулось своими лапами к комбинашке супруги, заглянувшей пожелать ему доброго утра.
Жена же (ну не самка ли), вместо того чтобы врезать этому борову по его лоснящейся физиономии а-ля Безруков или двинуть коленом в пах, кокетливо засмеялась.
– Ну полно тебе, с утра-то пораньше. Завтрак же стынет…
– Не хлебом единым…
Тело, не обращая внимания на возражения, плотоядно зарычало и, схватив в охапку вяло сопротивлявшуюся супругу Чудакова, притянуло её к себе на кровать. Витая где-то высоко под потолком, Чудаков какое-то время совершенно ошарашенно наблюдал за происходящим, открыв от неожиданности рот: «Вот так ракурс! Не-е-е, ну что они в самом деле себе позволяют. Ух, ни фига себе, как я, оказывается, умею!» Удовлетворив несколько своё любопытство, Чудаков хотел уже было отвернуться, чтобы не видеть по-детски радостного лица жены, как в нём вдруг с новой силой взыграла ревность: «Та-а-ак, значит, жена моя не пойми с кем не пойми чем занимается. А я, вместо того чтобы быть с ней в этот ответственный момент… вишу тут, как солнечный зайчик, на потолке. Ну погоди… сейчас… сейчас. Я… я… задам тебе… вам».
Но, вместо того чтобы реализовать угрозу, он, вспомнив о своём подвешенном положении, заплакал.
Пока Чудаков так убивался, его тело приняло контрастный душ, после чего сожрало хозяйский бифштекс, надело любимый костюм в рубчик и, потрепав за щёчку гладкую и счастливую супругу Чудакова, отправилось в Управу на работу. К нему – Чудакову – на работу. Чудаков, стараясь не терять своего тела из виду, плыл над ним знакомым маршрутом.
«А чего ещё было ждать от неё, от дурочки? – успокаивал себя он дорогой. – Обмишулилась малость, обозналась. Неудивительно. Мы же с ней сколько уж за жизнь не болтали. В последнее время так и вовсе молчим в телефон больше. А с другой стороны, что обсуждать-то? Всё ж и так ясно. С меня, как всегда, зарплата. С неё – сбалансированное меню и секс по выходным. И где ж ей в таком случае отсутствие моё было опознать? Морда-то у гада точь-в-точь как у Безрукова. Другое дело – на работе, там этого хмыря как пить дать разоблачат».