Десять тетрадей смог замарать, куда теперь это добро девать? Надо издавать. Жена намекает, в город отправляет. Там Союз писателей есть, гениев в нём не счесть, только тебя не хватает. Рысью вступай, в год по книге издавай. Васька Пырей жмётся, а самому неймётся. Собрался, в город поехал – в писатели поступать.
Но. Приехал Васька в союз. Огляделся. На полках пыль, обои – гниль. Да, может, так и надо? Тут люди музу ищут, им не до пылищи. На Пегасах плывут, перьями по пергаменту скребут, с Олимпа не слезают, смертных не замечают. Большую литературу куют.
Посередине стола восседает сама Змея Горыньевна: платье в цветочек, волосы в пучок, а вокруг все молчок. Правление за столом сидит, Змее в рот глядит. Овечьи хвосты дрожат: все жить хотят. Прибебекивают-примемекивают – корпоративная, значит, солидарность. Змея смрадом дышит, тремя головами трясёт, дымом пышет. Одна голова любовную лирику слагает, вторая голова пейзажную зарисовку излагает, третья голова лирическую миниатюру миру являет.
Змея на пол яд сплюнула, Ваську Пырья обнюхала.
– Кто ты такой, откуда, и как ты смел вторгнуться в наши пенаты?
– Я Васька Пырей, с деревни. Вот принёс свои стихи, рассказы, повесть ещё. Почитайте, может, сборничек какой-нибудь собрать. Или, может, в союз к вам кандидатуру подать…
– Хи-хи-хи, в союз! Ишь чего захотел! Я считаю, это немного рановато, абсолютно неуместно да и практически невозможно. Вы с-со мной соглас-с-сны, друз-з-зья?
– Бе-бе-безусловно! – быстро закивали овцы.
– А про что ты пишешь, Васька Порей? Есть ли у тебя стихи про то, что душа, как птица на ветке, мокнет одиноко под дождём и ты плачешь вместе с ней?
– Чего нет, того нет. Про птичек не пишу. Я как бы больше по философии, ну, там, смыслы разные, подтексты, архетипы, символы, чтобы поэзия была как проза.
– Смыслы – ерунда. В поэзии нужны только прекрасные, светлые, чистые чувства! Нужно писать очень красивые стихи! Братья и сёстры, вы ведь со мной с-с-соглас-с-сны?
– Б-б-бе-безмерно! – толпой заблеяли овцы.
– А вот есть ли у тебя, Васька Порей, лирические миниатюры про красоту великой родной природы?
– Я сам природа, чего о ней писать. Я ритмы ищу, звуки, ассонансы, аллитерации, чтобы проза – как поэзия, чтоб она на подсознательном уровне…
– Как ты сказал? Ананасы? Либиразы? Мы таких слов не знаем. И знать не хотим, не правда ли, коллеги?