– Опять ты нюни развела! – раздраженно произнес Дмитрий Лукич, протирая свои веки, – можешь ты без своей сырости хотя бы здесь обойтись? Уже надоела всем. Каждый раз одно и то же. Она ещё и мать, да тут уж, как говорится: «dieu ne pouvant être partout, alors il a créé la mère», комедия одна, комедия! – грубо вскрикнул брат Софьи, в его взгляде было нечто пламенное. Он, наклонившись чуть ближе к Софье, усмехнулся, в его голосе прозвучали нотки разочарования: «Всё-таки, может тебе бы стоило в присутствии меня быть более спокойной?»
– А может матери на колени ещё встать? – в дверях показался силуэт парнишки, он взъерошивал свои волосы и потянувшись зевнул, после, его взгляд остановился на дяде, – Всё-таки, может тебе бы стоило в присутствии меня быть более спокойным? – он нахально усмехнулся, с каким-то даже высокомерием взглянул на того. В тот самый момент мать бросилась сыну на шею, заливаясь слезами и крепко обнимая его. Её сердце переполнялось радостью, перемешанной с тревогой. Арсений мягко улыбнулся и ответил на объятия матери, ласково поглаживая её голову, стараясь успокоить. В сторонке Дмитрий стоял, скрестив руки на груди, и наблюдал за этой сценой. Его мысли были смятены; он чувствовал себя лишним. Не в силах выносить это ощущение, он решил покинуть гостиную.
– Как ты себя чувствуешь, Арсеньюшка? – спросила робко Софья – что тебе ещё сказала Татьяна Игоревна?
– Всё в порядке. Она перед уходом наказала мне обязательно принимать всякие лекарства, не стоит волноваться, всё уже хорошо.
Софья все еще дрожала от волнения, но, услышав слова сына, постаралась собрать мысли в кучу. Она знала, что Арсений всегда был упрямым и сильным духом, но каждый раз, когда он сталкивался с трудностями, ей становилось невыносимо страшно.
– Татьяна Игоревна сказала, что тебе нужно больше отдыхать, – продолжала она, искренне желая помочь. – Ты ведь не слушаешься, всегда на ногах, куда-то торопишься.
– Я понимаю, мам, – ответил Арсений, пытаясь убедить её. – Но ты должна знать, что я могу справиться со всем. Главное, чтобы ты не волновалась.
В этот момент в комнату вернулся Дмитрий, его лицо было помрачено. Он посмотрел на сестру и племянника с виной, но слова не сказались. Вместо этого он лишь искривил улыбку и, усевшись в кресло, принялся листать старые газеты. Арсений ощутил обострение напряжённости, но, решив не обращать на него внимания, вновь обратил своё внимание на мать.