Мечты иногда сбываются - страница 76

Шрифт
Интервал


Я рад, что разговор наш получился таким родным и желанным, искренним. Услышал твой мягкий – милый голос, почувствовал, что ты ждала моего звонка, и ждешь моих писем, даже носишь с собой ключик от почтового ящика, и время в разлуке так же тягостно для тебя, как и для меня.

И вдруг ты сама позвонила мне вечером, ко мне в это время зашли второй режиссер с ассистентом. У них сломался телевизор, и мы смотрели вторую серию «Американской трагедии», болтали о разном, и вдруг позвонила ты, я убавил звук, и пришлось говорить с тобой в их присутствии. Очень волновался, мне хотелось кричать тебе о своей любви, но в номере были чужие.

Я не стеснялся их, но мне не хотелось, чтобы мои сокровенные слова, предназначенные только тебе, слышали чужие уши. Поэтому, когда ты заметила в конце разговора, что я заговорил как телеграф, то расстроился, и вот пишу об этом.

Я буду теперь жить в этом 603 номере, с телефоном, до конца съемок, и ты тоже звони и пиши, твои слова нужны мне как воздух, как сердцебиение, и спасение от давящей тоски. Со мной никогда еще ничего подобного не было, так что не подумай, что я псих какой-то, нет, просто влюбленный человек.

Ты мне рассказала, что Кирилл повзрослел, встречается с девочкой, и ты разрешаешь им посидеть вдвоем в нашей комнате, это хорошо. Но я удивлен, что он каждый раз снимает со стены рисунок Гермеса, чтобы его девочка не видела обнаженную фигуру.

Такого не стесняются, тогда из музея Пушкина надо убрать и Геракла, и другие произведения искусства, говорящие о красоте человеческого тела, торс Афродиты, например.

Я повесил Гермеса, чтобы он напоминал тебе о художнике, когда его нет рядом с тобой. Объясни им разницу между обнаженной натурой и голым человеком в бане, если не поймут, лучше убери рисунок до моего приезда, пока не порвали ватман.

После нашего разговора на меня нашло вдохновение, я разложил на письменном столе свои рукописи и призадумался: надо писать, и срочно.

Вот, жду от тебя письма, как получу, сразу приступлю к работе над сценарием. Раньше я засматривался на красивых девушек, а теперь смотрю на них, а вижу тебя, вижу твое лицо, лукавое выражение твоих «опасных» глаз, легкую улыбку нежных губ, короткую шейку, грудку «как у воробья коленка» у других, ничто в сравнении с твоей величавой грудью, мысленно прижимаю тебя к себе и чувствую, как подрагивает твой животик.