– Я привык быть один, – начал он, но остановился, почувствовав, что эти слова звучат неубедительно даже для него самого.
Она подняла голову, её голубые глаза блестели в свете огня.
– Это не просто путешествие, это путь, где тебе нужна будет помощь. Если есть хоть малейший шанс изменить Вихрь, сделать мир лучше… я не могу остаться в стороне. Я должна быть частью этого.
Её слова, словно невидимая волна, окутали комнату, оставляя после себя тихое напряжение. Инай улыбнулся, чувствуя, как само её присутствие приносит уют, словно тёплый свет пробивается сквозь холодный туман.
– Ладно, ты тут посиди, подумай, завтра, когда солнце поднимется на две стрелы, я зайду.
– Останься здесь на ночь, – сказал он шёпотом.
Она подняла брови, удивлённая, но не отступила.
– Здесь есть свободная кровать, – добавил он, немного улыбнувшись. – А что если ночью придёт Вихрь, а тебя не будет? Как ты потом будешь с этим жизнь, зная что…
– Ой всё, я остаюсь, хватит.
Позже они лежали каждый на своей кровати, их голоса то стихали, то снова наполняли комнату, словно отголоски далёкого эха, растворяясь в мягкой темноте. Когда ночь опустилась на деревню, мягкий свет луны проник через маленькое окошко, бросая серебристые блики на стены. Агнеша лежала на узкой кровати у противоположной стены, её дыхание стало ровным, но она не спала. Её мысли кружились вокруг того, что рассказал ей Инай. Она пыталась понять, как обычный человек смог заговорить с силами, которые казались недосягаемыми для простых смертных. Инай же смотрел на очаг и улыбался, его взгляд был устремлён в мерцающее пламя, а мысли блуждали далеко. Внутри него смешивались странные чувства: тревога, ответственность и тихая радость от того, что он был не один в эту ночь. Огонь трещал, бросая мягкие тени на его лицо. В этот момент он понял, что их пути с Агнешой пересеклись не случайно. Она была частью чего-то большего, как и он сам. Ведь та задача, что перед ним стояла, была слишком сложна для одного человека.
Ранним утром в дверь постучали. Звук был мягким, но в тишине дома он прозвучал, как далёкий стук древесного дятла. Инай открыл дверь, и перед ним предстал высокий мужчина. Его фигура была обёрнута в мантию, сделанную из плотно сплетённой коры деревьев, покрытой узорами трещин и прожилок, напоминавших древние карты. С плеч свисали тяжёлые, влажные полосы мха, а листья, будто живые, тихо шевелились при малейшем движении воздуха. Его лицо было вытянутым, покрытым мелкими морщинами, как у старого дуба, а кожа имела сероватый оттенок, словно впитала в себя цвет лесной тени. Глаза, глубокие и зелёные, будто два изумруда, смотрели не на Иная, а сквозь него. Казалось, что мужчина видит сразу все времена – прошлое, настоящее и будущее, – и в его взгляде отражалась мудрость, смешанная с чем-то тревожным, как у реки, что скрывает свои глубины.