Поднес к скважине замка. Замок ощерился и лязгнул дужкой. Понятно так ощерился. Тяпну, мало не будет! Изогнув отверстие для ключа в презрительной усмешке.
Балянька ижно отскочил в сторону. Вновь потянулся отмычкой к замку. Тот повторил оскал, лязганье, усмешку.
Балянька разозлился.
– Вот сейчас спилю тебя и всех делов! Будешь тут валяться на земле да гнить!
– Да и идите себе! – вдруг проскрипел железный страж, – больно надо тут ещё с вами вошкаться!
Замок сам собой откинул дужку. Парни переглянулись. Замок лениво, нехотя, медленно, медленно выдернул дужку из проушин и повис на одной из них.
Ворота со скрипом распахнулись. Пацаны недоуменно переглянулись. А чего, мол, сразу так не сделал?! Замок, раскачиваясь на проушине, презрительно молчал.
Они сделали уже несколько шагов от ворот, как услышали в спину:
– Идите, идите, далеко ли уйдёте! – скрежет металлического гогота ударил по лопаткам.
Парни даже поёжились. Но упрямо сжав губы, двинулись к виднеющемуся в четвертинке мили лесу.
Лес встретил спасателей не ласково. Казалось, ели так и скрипят о том, что они давно не ели. Так и хотят утащить под корни. Кусты цепляются за всё, что можно. А ямки и канавы, вместе с кочками сами собой кидаются под ноги.
Шли парни, буквально продираясь через всё это непотребство около часа, когда вдруг услышали жалобный клёкот.
Именно жалобный. Не злобный, не голодный, не пугающий, и именно жалобный, плачущий какой-то.
Они, не сговариваясь, кинулись на этот странный звук.
Продравшись через очередные кушери, выпали на маленькой полянке. В центре полянки бился, запутавшись в очень крепкой паутине громадный орёл.
К нему, уже почти обессиленному, подбирался здоровенный такой паук. До колена Баляньке.
– Ах, ты, мерзяк! – рявкнул Малой, хватая с земли здоровенный булыжник.
Он недаром слыл самым метким в селе. Четкое прилетание прям промеж восьми противных глаз хорошего такого камушка, заставило паука взвыть.
– Никогда не слышал, чтоб пауки выли, – бормотнул Балянька, подхватывая с земли длинный, узловатый сук.
Вот и пригодилась им неухоженность лесная!
Воинственно вопя и размахивая один длинным суком, второй такой же длинной веткой, парни отогнали восьмилапое чудище, огрызающееся жвалами от обессиленной птицы.
– Ты нас не станешь заклёвывать, если мы тебя постараемся освободить, – пробормотал себе под нос Балянька, не ожидая ответа орла.