– Ты же не спишь, верно?
– Ты прав, – без признаков сонливости ответил араб. – Зачем пришел сюда? Да и в такой час?
– Меня одолела одна мысль, которой мне бы хотелось поделиться с тобой.
– Ну так делись, не медли, утром отплытие, сам знаешь.
– Верно…
Майор устало вздохнул и с минуту помолчал, обдумывая свой вопрос. Когда черная туча отплыла на некоторое расстояние от Луны, и одинокий сизый луч пробился сквозь маленькое окно, озарив лицо Омара, Жёв вдруг забыл (а может и нарочно передумал) о той мысли, что всего несколько минут назад не давала ему покоя и привела его сюда. Он решил задать совершенно другой вопрос:
– Скажи мне, Омар, ты испытываешь сейчас горечь?
От этого вопроса араб вскочил с кровати и обомлел. Уже сидя на ней, он с непонимающим взглядом уставился на майора, все так же устало глядевшего, но уже не на него, будто страшась прямого столкновения глаз, а на свечи, горевшие в канделябре.
– Что ты имеешь ввиду? Какую еще горечь?
– Самую обыкновенную человеческую горечь, Омар. За столько месяцев, недель и дней ты испытал много всего. Потерял брата, потерял свободу, чуть было не потерял жизнь. За это время ты хоть раз задавался вопросом, не горестно ли тебе?
– Зачем ты это спрашиваешь? Ты напился что ли? – Омар испытывал явное раздражение к докучавшему ему майору, но выгнать пока не смел. – Какой тебе интерес до того, что я чувствую?
– Я хочу понять, какая у тебя душа, Омар. По крайней мере, какой она теперь является… Я обучил тебя стольким языкам, наукам, искусствам, подарил кров, привил манеры и нормы, а ты меня предал! Ты вероломно воспользовался моим к тебе доверием, чтобы сохранить в тайне наглую диверсию брата-повстанца. Тебе едва удалось удержать его от осуществления массовой резни, а не подоспей я, то ты без колебаний сбежал бы с ним и выдал все секреты крепости. Как можно быть таким слепым и хитрым одновременно, Омар? Что ты за человек? Обладаешь ли ты хотя бы ростками совести или все годы лишь умело притворялся добропорядочным учеником, играл роль вставшего на путь эволюции дикаря, чтобы потом нанести удар в спину? Объясни, есть ли в тебе вообще душа?
Омар нашел в себе силы с отвращением проглотить весь шквал обвинений со стороны столь нежелательного сегодня собеседника и не броситься сейчас же на него с кулаками. Но кровь уже забурлила, мозг возбудился, а язык жаждал боя. Молниеносно встав напротив майора, бен Али начал ответную речь: