– Гхм, – снова хмыкнул незнакомец, увидев, что на него обратили внимание и двинулся к столу. – Удача, говоришь? Причём же тут удача? Я готов поставить тысячу к одному и даже поклясться перед лицом самих Небесных Богов, что удача не имеет никакого отношения к результату этой игры.
Игрок сразу сообразил, что незнакомец видно был дваждырождённым, сумевшим углядеть, что игра и вправду нечиста. Но ему уже приходилось иметь дело со свежеиспечёнными дваждырождёнными, считающими себя могучими героями и затычкой в каждой бочке лишь потому, что сподобились втянуть Второе Дыхание. Напугать его было не так-то просто. Поэтому он ответил вызывающим взглядом и вызывающими словами:
– Уж не обвиняешь ли ты меня в жульничестве, господин не-знаю-как-тебя-там? Я что, по-твоему, прятал карты в рукаве? Или, может, пометил их как-нибудь? – он поднял собранную колоду со стола и помахал ею в воздухе.
– Меня зовут Оррик, Оррик из Дейнца, – игрок и сам не успел понять, как Оррик успел выхватить колоду у него из руки, при том не рассыпав карты. К этому моменту уже абсолютно все в зале следили за происходящим, и Оррик, надо думать, понимал это, поскольку заговорил так, чтобы слышали все. А говоря, он сперва в мгновение ока пролистал колоду, а затем упёрся взглядом в игрока и начал тасовать её не глядя.
– Есть, конечно, много способов мошенничать в картах. Дорисовывать крохотные детали на рубашках, помечать карты ногтем или перстнем, даже порошком втирать очки. Но, честно говоря, всё это грубые трюки для простых смертных, – с каждым словом руки Оррика двигались всё быстрее и быстрее, карты просто летали в них со всевозрастающей скоростью, от которой у зрителей начали округляться рты.
– А у моего почтенного отца, мир его душе, было, в своё время, любимое упражнение на развитие наблюдательности и способности отслеживать чужие движения, столь необходимых для школы боевых искусств, передававшейся в нашей семье. Я должен был запоминать карты без помощи каких-либо отличительных признаков, просто по положению в колоде и отслеживать их, пока он колоду тасовал. Не с такой, конечно, скоростью, как я тасую сейчас, – Оррик вдруг резко остановился, когда колода, казалось, уже были готова задымиться от трения. По-прежнему не глядя, он снял пять верхних карт и бросил их на стол. Взглядам всех предстали пять старших карт старшей, синей, масти, выстроенные по их достоинству – воин, чародейка, патриарх, светило, дурак.