— Поговорим? — предложил я.
— Ну давай, все равно никуда ты
не денешься, — сказал он, манерно, по-зоновски, растягивая
слова.
Тут он прав, я был в центре
вытянутого зала, и начни убегать, буду тут как мишень в тире. И
колонны от пули не спасут.
— Я щит на спину вешаю, не
стреляй, — нарочито медленно я производил озвученные манипуляции,
стараясь не провоцировать.
— Он тебя все равно не спасет, —
он заржал, со смехом выплевывая слова.
— Сколько ты уже выстрелов
сделал?
— На тебя батарейки хватит, и я
понизил мощность. На хера ты ее такой мощной делал, а? Че, по
крейсерам стрелять? — его улыбка бесила.
— У меня два вопроса: сколько ты
раз стрелял? И где взял болванки?
— Не ты тут вопросы задаешь,
сявка, — он уже не улыбался, а подсознательно по-звериному скалил
зубы.
— Согласен. Но я так и так иду
на перерождение, а тебе нужны ответы. Согласен? — сейчас надо дать
ему понять, что все в его власти.
Дроны окружили нас и чуть не в лицо
лезли. Видно, кому-то была очень интересна развязка сюжета. Мы,
походу, звезды, ведь тут не только боевой момент, тут еще и
психологический: как же, вор украл отличное ружье и сейчас, завалив
туеву кучу народа, наконец, взял на мушку создателя. А эта
предыстория точно уже известна всем зрителям. Страсти. Тело Мудрилы
лежало перед ним, сраженное в спину.
— Ну, это да… — он снова показал
желтые зубы в улыбке. — С этим — шестерых. Восемь выстрелов,
верткий один был. А болванки пуль напечатал на том принтере. Долго,
что ли, измерить диаметр ствола и из стали напечатать пятьдесят
болванок.
Теперь уже улыбался я. Как же я ждал
и надеялся на что-то подобное! Этот парень оказался точно таким,
как я и предполагал. Даже не так — он превзошел мои ожидания в
своей тупости! Он понизил мощность, рассчитывая, что можно слегка
пожертвовать мощностью в угоду ресурсу батареи. Зря, что ли, я так
много конденсаторов вешал.
— Ты! Ка-но-ни-чес-кий
о-ли-го-френ! — сказал я, растягивая слова, разговаривая, как с
умалишенным. И прыжком встал на колено, вскинув на руку щит из-за
спины.
Давай, попробуй пробить теперь этот
щит! С пониженной мощностью и с обычными стальными болванками. Что
мне надо сейчас, так это развести его еще на два, максимум три
выстрела. И я начал провоцировать:
— Че, фраер, телогрейки шить да
крысить у честных работяг научился? — заливался я соловьем,
вспоминая блатные речевые обороты. — А самому сделать что-то
сложнее заточки тупость не позволяет?