Начало девятого класса. Девочки в новых красивых туфлях на каблуках, коротких юбках, на лицах – тональный крем на несколько тонов темнее цвета шеи. Мальчики за лето возмужали и стали немного похожи на людей. Учительница математики вышла из кабинета, и класс взорвался: смех, крики, свежие сплетни. Сосредоточившись в этом хаосе на покраске ногтей под партой, я вдруг почувствовала, как кто-то притягивает моё внимание. Подняла голову и встретилась с его ярко-голубыми, как полуденное небо, глазами. Я замерла на какое-то время, а затем резко отвела взгляд, удивляясь новому и непонятному чувству. Почему мне так неловко? Он показался мне самым красивым мальчиком на свете. Тимур действительно напоминал Леонардо Ди Каприо. Его смазливое лицо озаряла широкая белоснежная улыбка. Я отметила про себя чувственные пухлые губы, светло-русые волосы и утончённые пальцы. Всё это придавало ему некий загадочный вид. В одно мгновение во мне перевернулся мир, и весь оставшийся день я пыталась понять, что вообще происходит.
Тимур был на год старше всех в классе, а в школе этот год – огромная разница. Это после двадцати пяти люди мало чем отличаются друг от друга, в основном степенью деградации. Тим опережал всех мальчиков как в половом, так и в умственном развитии, и за это его, мягко говоря, не очень любили. К тому же он был выскочкой, менял свой образ чуть ли не каждую четверть: то кислотные линзы, то чёрные ногти. После уроков его иногда избивали за школой, чтобы он поменьше «выпендривался». Я чувствовала, что в смелости и желании как-то выделиться из толпы мы очень похожи, только мне почему-то хватало мозгов поддерживать хорошие отношения со всеми.
Я ещё ни с кем не целовалась, но уже ходила на свидания со старшеклассниками, получая внимание, которое мне было необходимо. Никто не знал о моих похождениях, даже близкие подруги. Это была моя сокровенная тайна. В моменты, когда я, танцуя на сцене или просто флиртуя с парнями на переменках, видела их восхищённые глаза, я ощущала власть, которую нигде больше не могла получить. Они делали всё, что я просила. Мне даже в голову не приходило, что это может быть жестоко. Зачем я это делала? Я пыталась заполнить дыру, оставшуюся от пули. Пули под названием «Ты никогда не будешь достаточно хороша, твой папа алкоголик, а будущее беспросветно». Рана от этой пули постоянно кровоточила, и я никак не могла её залатать. Я питалась комплиментами, и они на время успокаивали меня, но ощущение, что я недостаточно красива и не заслуживаю чего-то светлого в жизни, постоянно преследовало меня. Я всё равно чувствовала себя грязной девочкой из серой хрущёвки.