– Не говори мне, что я не прав, потому что сказанное будет означать ложь. Но и не говори, что я прав, потому как такое сделает меня соучастником серьёзного преступления, – он перешёл на шёпот. – Спецслужбы и близко не подпускают таких, как мы, к таким событиям, как это! – Люба была неглупой. Она промолчала.
– Так вот, собственно говоря, моя просьба проста: помалкивай и дальше так, как помалкиваешь сейчас. Никому больше не говори о том, что видела и что нашла. И Боже упаси тебя передать найденное кому-либо. Будь уверена: знать о случившемся посторонним людям не стоит. И уж тем более никому не стоит знать о том, что ты там откопала… понимаешь ли, мир полон людей, готовых растоптать тебя и уничтожить, если в этом будет хоть какая-то выгода. Хочешь обрести настоящую безопасность? Сделай вид, что знаешь ровно ничего, и взять с себя ровным счётом нечего! А с метеоритом пусть разбираются те, кто имеет на это право. Да-да, прямо сейчас позвоню и пусть разбираются!
Сказано – сделано. Аркадий Павлович взял телефон, отошёл в сторонку и долго с кем-то разговаривал. Лишь изредка он поглядывал на недоумевающую Любу, несколько чаще вытирал потный лоб платочком и даже один раз прикрыл рот рукой, будто опасаясь, что кто-то прочитает по губам. Кончилось всё тем, что к обсерватории прибыли двое. Оба в исключительно чёрной одежде и на какой-то ляд в солнцезащитных очках. Не представившись и не упоминув своей организации, парочка попросила указать им на место падения метеорита. Дежурная так и сделала, ожидая, что граждане, как и все те, кто прибывал раньше, с расстроенным видом поглядят на дыру во льду и укатят восвояси. Но, как это иногда бывает, Люба ошиблась, и мужчины оказались не так просты. «Аркадий Павлович предупредил их обо всех обстоятельствах!» – объясняла Люба хватку неназванных гостей.
Один из них, так и не дав никаких комментариев, достал из чемоданчика пульт, камеру и провод. Всё это нехитрыми действиями объединилось в единую конструкцию. Уже в следующую минуту под лёд отправилась маленькая подводная лодка с камерой на борту. Странного вида гастролёры, как казалось Любе, между собой общались телепатией. От них не было ни одного дельного домысла или комментария. Они только делали то, что делали, а люба стояла рядом, ожидая Бог весь чего. К счастью, ей хватило наглости подглядеть в монитор пульта управления.