– Ярко-желтом? – Жан-Жак чуть поморщился, возможно, желтый не был его любимым цветом. – Даже не знаю… Сразу не могу припомнить.
– А может, она из другого отеля?
– Нет, это невозможно – спуск принадлежит гостинице, и здесь могут находиться только наши гости.
– А разве нельзя прийти покататься из другого места?
– Нет. На спуск можно попасть только через гостиницу. А здесь я и месье Беранжу, – он кивнул в сторону рецепции. – Этот никого не пропустит, даже президента республики.
– Понятно. – Даша отставила пустой стакана. – Значит это могли быть только свои…
– Что, простите?
– Нет, нет, это я сама с собой разговариваю. Значит женщину в желтом комбинезоне вы не встречали?
– Нет. Но опять же могу спросить у брата.
– Да, была бы вам очень признательна. И все-таки: как насчет лекарств? Любовь это, конечно, замечательно, но нет ли у вас чего-нибудь менее… темпераментного.
– Конечно, – невозмутимо тряхнул черными кудрями шармантный бармен. – Финский священник. Он живет в соседнем номере с вами.
Даша укоризненно поджала губы:
– Вот уж не думала, что вы станете шутить на такие темы.
– Что вы, мадемуазель! – непритворно ужаснулся француз: – О вине и Боге я никогда не шучу. Я имел в виду, что у пастора Хахенникена целый набор лечебных трав и бальзамов. Недавно одна наша гостья почувствовала себя плохо, так он ей дал понюхать какую-то бутылочку, и все как рукой сняло. Он предложил всем страждущим обращаться к нему без промедления. Ничего другого я не имел в виду.
Больная от стыда готова была провалиться сквозь землю..
– Бога ради, простите! Но просто вы так это сказали… Получилось, будто… Извините, я совсем плохая. Прямо сейчас и пойду к пастору… Хе… Ха…
– Хахенникену.
– Вот, именно.
Продолжая бормотать извинения, Даша соскользнула со стула и проворной рысью покинула холл.
Жан-Жак посмотрел вслед и расплылся в довольной улыбке. Сколько в одиноких женщинах непосредственности…
3
Менее темпераментного человека, чем пастор Хахенникен представить было трудно. При виде незнакомой рыжеволосой женщины на пороге он даже не удивился.
– Проходите. – Его немецкий был так тверд, что им запросто можно было колоть орехи.
Даша немецкий знала не очень хорошо, но поскольку вести продолжительные беседы не собиралась, лишь робко ответила.
– Danke.
– Вы простужены? – спросил пастор блеклым, невыразительным тоном и раскрыл черный саквояж, стоявший на столе. – Я дам вам настойку. Пейте по чайной ложке каждые три часа. И еще сбор трав. Заварите горячей водой, но только не кипятком, и пейте каждый час по полчашки. Если вы сделаете все, как надо, то обещаю, что день рождения нашего Спасителя вы встретите в добром здравии.