– Ну, кажется, теперь поняла…
И уже сама, подавшись к нему, коснулась губами его губ.
.................
…– Скажи честно, если б не эта авария… то есть, если б ты не угодил сюда… ты бы мне позвонил?
Сергей взял в ладони ее нежное лицо и невольно им залюбовался.
– Конечно. Непременно.
– Врешь, – неуверенно сказала она. Ее касания были очень осторожными и в то же время ласковыми. Волнующими.
Полноценной близости между ними не было (да и быть не могло по причине его практически беспомощного состояния), но на прочие ласки (и поцелуи, конечно) они не скупились.
Разумеется, физиология давала о себе знать – однажды под утро он буквально оконфузился (как подросток), ибо Настенька пришла к нему во сне, и уж во сне-то он дал волю своим желаниям…
…Пару раз их “застукали” – его лечащий врач и одна из медсестричек. После, наедине, доктор, скрывая ухмылку, предупредил, чтобы “пациент” не слишком форсировал события, хотя, безусловно, положительные эмоции всегда способствуют выздоровлению, а медсестра, ставя очередную капельницу, будто намеренно не могла попасть в вену и наставила ему на руку синяков.
Хуже было, когда его настиг на горячем компаньон Кравченко, по обыкновению войдя в дверь палаты бесцеремонно, без стука. Настя тут же отпрянула от Волконского, густо покраснев, пряча глаза. Схватила сумочку, заторопилась, легонько пожав ему руку на прощание, пробормотав невнятно: “Бежать нужно, я позвоню”. Бросила короткое “Здрасьте” его первому заму и убежала.
– Ну ты даешь, – выдохнул бестактный компаньон, – Когда успел?
– Все произошло случайно, – Волконскому очень не хотелось вдаваться в подробности.
Кравченко хмыкнул.
– Случайно? Она случайно зашла к тебе в палату и чисто случайно поцеловала? А ты и рад воспользоваться случаем…
– Игорь, перестань, – попросил Волконский наигранно утомленным тоном. – Да, мы… встречаемся, если можно так сказать. Она меня навещает.
– Да я уж заметил… бутербродики таскает, салатики… я всё стеснялся спросить, кто ж эта добрая самаритянка, может, медсестричка или фельдшерица, а ты, оказывается…
– Оказывается, – отрезал Волконский, – И давай на этом закончим. И о Горицком больше не упоминай, хорошо?
Компаньон пожал плечами.
– Как скажешь… Боюсь, ты тут залежался, раз такой прыткий, что на девчонок потянуло.
– Игорь, – Волконский скорчил свирепую мину, и его первый зам (и лучший друг) замолчал. После чего со вздохом достал кипу документов, требующих его, Волконского, изучения и подписи, и они занялись делом.