Так как обременения на землю под газопроводом не внесли в реестры, люди построили домишки и начали жить-поживать, а тут вот… раз… и выяснилось, что все постройки подлежат сносу.
Томгазстрой прикрылся СНИПами, законами и спихнул всю вину на наше бюро «ПроектЭнерго», которое в свою очередь прикрылось теми же законами и с барского плеча решило выдать компенсацию простым смертным. Люди разнервничались, начали подавать в суд, требовать справедливости, но суд постановил: выплатить компенсации по ценам реестра, где они были зверски занижены.
Рядовая ситуация в наше время разрешалась копеечными выплатами, что в корне противоречило моим принципам.
Проект я видел много лет назад, принял касательное участие в его разработке, но знать не знал, что его не передали в реестр. За людей было обидно. Весь офис вздыхал и сопереживал населению деревни Корнилово, но ничем не могли помочь.
– Михаил Сергеевич! К начальству! – раздался голос секретаря Валентины в селекторе.
– Ненавижу понедельники, которые начинаются в кабинете у начальника, – пробормотал я, отпил кофе, взял самые срочные намётки проектов, которые делал, и поплёлся по коридору в кабинет инквизиции.
– Привет, Миш. Как настроение? – шеф был не в духе, я бы даже сказал, что он был страшнее самого страшного и разрушительного духа в мире.
– Отлично, Андрей Семёнович.
– Отлично! Ты забираешь Корнилово.
– О как! С какого, простите, боку?
– Я так решил. Матвей Александрович не справляется. Теперь это твой гемор… вопрос.
– Я физически не смогу. У меня газ Кудринского участка и Петровского. Я затянут по срокам по самые гланды.
– Там осталось добить представление в банк и роспись по реестру минимальной стоимости. Делов для тебя на пару дней. Ситуация горит. Этот вопрос не обсуждается, Миш.
– Да там не на пару дней! – я даже повысил голос. – Там на недели две всё расписывать! Я не успею! Помочь Санычу не вопрос! Но сам не готов.
– Саныч уволен, – шеф даже глазом не моргнул: как смотрел погоду на Яндексе, так и смотрел. Мне очень хотелось, чтоб погода с летне-июльской резко изменилась на апрельскую и на шефа брякнулся кусок льда с крыши.
– Неееет. Это шутка, – я засмеялся. – Санычу до пенсии два года! Куда его увольнять? Он с голоду вместе с семьёй помрёт!
– Матвей Александрович у нас больше не работает по собственному желанию! – шеф не отрывался от монитора. – Михаил Сергеевич, если Вы не собираетесь писать по собственному желанию, то Вас не затруднит сделать предписание в банк. До среды надо передать.