– Ешь, давай. Это глухарь. Поди, еще ни разу не пробовал глухариного мяса. Ты вот черемшой его закусывай, жуть как вкусно, – Иван почерпнул ложкой варево и стал есть, так смачно и аппетитно, что Рома, плотно позавтракавший дома, не удержался и тоже принялся за еду, – Еще бы хлебушка сюда, да нет у меня хлебушка – то, давно в город не выбирался.
– Ой, а у меня есть кусок. Сейчас достану, – он поднял, сброшенный на земляной пол рюкзак, достал сверток со своим припасом, – Вот, держите. Здесь вот еще пирог с рыбой есть, – протянул он пакет Ивану.
– С рыбой? Ох, малец, я тебя уже почти люблю. Давно я рыбку не едал. Негде здесь рыбку ловить. Лягушки токо водятся. А хочешь, я тебе лягушачьи лапки приготовлю? – Ромка брезгливо замотал головой, – А зря, это очень вкусно. Надо просто уметь их готовить, – Иван разломил кусок хлеба и половину протянул Роме, – Ладно, лягушек в другой раз попробуешь, – Рома отказался от хлеба: «Ешьте, я дома хлеба поем,»
– А ну ладно, как знаешь. Тогда и пирог дома поешь, не возражаешь, если я посмакую немного. Люблю я рыбку, ох, как люблю.
Гроза бушевала. Тугие струйки ливня поливали покатую крышу избушки и стекали вниз непрерывным потоком. Частые раскаты грома заглушали дробь льющейся воды. А в избушке было сухо, тепло и уютно.
– Ну, давай, Рома, рассказывай, как ты сумел врата создать. Судя по твоему возрасту, маг ты начинающий и, думаю, этот уровень магии тебе еще не доступен, – спросил Иван, сыто откинувшись от стола и прислонившись спиной к стене, не спеша прихлебывал взвар ароматных трав с душистым медом.
– Я не создавал, я их только увидел, – прихлебывая вкусный горячий напиток из деревянной кружки. Иван прищурившись, внимательно смотрел на мальчика, поставил недопитую кружку на стол: – И впрямь не магичил, не соврал. Врата к тебе кто-то привязал. Вижу привязку, добротная такая. Сильный маг это сделал, на родовой крови. Кто? Мать? Отец?
– Я не знаю. Мама точно не маг. А отец без вести пропал, я его не помню, маленький еще был. А больше родственников у нас нет, – грустно ответил Рома, ему всегда было тяжело говорить о пропавшем отце, больно.
– Мне твоя привязка кажется смутно знакомой, но не могу вспомнить, откуда, – задумчиво произнес Иван, – Подумаю еще, может, вспомню…
– Дядя Иван, а почему вы в этом мире один живете? Куда люди делись? – спросил Ромка.