Диспетчер: На вашего отца напали? Дома?
Вызывающий абонент: Он в спальне. Это ее рук дело. Это она…[неразборчиво]
Диспетчер: В доме есть еще кто-нибудь? Вы в безопасном месте?
Вызывающий абонент: По-моему, она ушла… Пожалуйста, пришлите сюда кого-нибудь, мне так страшно! Я не знаю, что делать.
Диспетчер: Ваш отец истекает кровью? Если да, то попробуйте прижать к ране какую-нибудь тряпку или полотенце. И не отпускайте. Полиция появится с минуты на минуту. Я вижу, что из вашего дома поступил еще один звонок…
Вызывающий абонент: Что? Вам еще кто-то позвонил?
Диспетчер: В доме есть кто-нибудь еще?
Вызывающий абонент: О боже! Это Александра! Она в ванной. Я вижу ее тень под дверью. Вот черт! Она прямо здесь! Мне надо уходить. Она убьет меня. Пожалуйста, помогите мне, пожалуйста!.. [кричит]
Звонок завершен в 23:38:09.
Эдди
Терпеть не могу юристов. Большинство из них. Вообще-то почти всех, за редким исключением. Не считая разве что моего наставника, судьи Гарри Форда, и еще пары-тройки таких же древних судебных зубров, которые слоняются по зданию уголовного суда Манхэттена, словно призраки на собственных похоронах. Прокручивая в свои юные годы всякие хитроумные мошеннические схемы, я знал куда больше законников, чем сейчас. Большинство юристов довольно легко напарить, поскольку они сами народ нечестный.
Никогда не думал, что стану одним из них. На визитке в моем заднем кармане значится: «Эдди Флинн, судебный адвокат».
Если б мой папаня, и сам талантливый аферист, дожил до этого дня, ему было бы стыдно. Я ведь мог стать боксером, или мошенником, или карманником, или даже букмекером. Он смотрел бы на своего сына, адвоката, качал головой и задавался вопросом, в чем же ошибся как родитель.
Главная проблема в том, что адвокаты склонны больше думать о самих себе, чем о своих клиентах. Начинается все с благих намерений: все смотрели «Убить пересмешника», а может, даже и одолели книгу Харпер Ли, и все хотят стать такими, как Аттикус Финч[2]. Чтобы встать горой за маленького человека, вступиться за которого больше некому. В общем, вся эта давидо-голиафовская муть. А потом вдруг понимают, что особых денег это не сулит, что все их клиенты виновны и что даже если они напишут речь, достойную Аттикуса Финча, судья пропустит все эти их словеса мимо ушей.