Новая поездка прошла почти незаметно: то ли поток на улицах успел стихнуть, и потому секретари на дороге не успевали заскучать, особенно из-за несколько лихой манеры вождения Фрида, то ли от того, что выдыхание дыма в опущенное стекло прерывалось в этот раз не столько обсуждением главного дела, сколько тёплыми воспоминаниями обоих секретарей о прошлом, когда оба ещё были всего лишь студентами магической академии Фемриса. И пускай они были с разных выпусков и из абсолютно разных поколений – вспомнить им было много чего общего, даже несмотря на то, что как студенты они были сильно разными и вряд ли могли бы пересечься, окажись ровесниками. Хотя, зная своего заучку, Ильтон не всегда мог поверить в те рассказы о передрягах, что с ним случались. В глазах своего старшего коллеги Фридрих всегда был скорее рьяным всезнайкой, что мог попасть разве что в списки отличников, но никак не быть пойманным за ухо в курилке с отъявленными прогульщиками.
– Собственно, так я и познакомился с зав. кафедры прикладной магии. Ну, видел я её и до этого, но личное знакомство… началось не с лучшей стороны, – с кривой усмешкой заканчивал историю Карт, пока закрывал бричку и поправлял мундир, догоняя Рейнхарда.
– Ну, бывает. Тебе хотя бы хватило ума не удирать и не идти в отказ, как тот твой сокурсник-идиот. У тебя с тех пор развилась такая память на лица, да? – слегка мотая головой, уточнял оберсекретарь, пока бегло проводил взглядом черту по шпилям академии.
– Ну, можно и так сказать, да. Я с тех пор госпожу Валерию чуял, кажется, и спиной, и за десять метров, – Фрид усмехаясь и прикрывая глаза, почесал затылок так, будто бы на нём действительно с тех пор то ли отросли глаза, то ли какой-то магический артефакт, что по памяти чуял, что надо бы менять диспозицию.
Впрочем, целью двух следователей были не основные ученические корпуса академии, что гордо возвышались, казалось бы, над всем центральным районом города, будто стараясь пронзить своими шпилями магической связи саму синеву неба. Кратко пообщавшись с местными служащими, они направились к лабораторному комплексу, который, по студенческим анекдотам и страшным историям для первокурсников, будто бы уходил под землю ещё глубже, чем поднимался этажами ввысь. Здания лабораторий представляли собой самый настоящий новострой, достаточно контрастируя с древней архитектурой самой академии. Пока та показывала всё своё могущество и вместе с тем изящество – драконьими барельефами, высокими узкими окнами и охранными рунами – лаборатории выглядели скорее брутальными коробками с новомодным бронированным магическим стеклом, которое панорамно открывало вид на весь комплекс изнутри. В этом, несомненно, тоже было некое изящество: простота форм будто бы давала понять, что именно здесь магия из чуда переходит в раздел точных наук, и всё это в задумке архитектора наверняка представляло собой целый ансамбль укрощения строптивой природы.