Внезапно Принц начал лаять. Я наклонился, чтобы успокоить его, но в этот момент Лариса громко закричала:
– Нет, нет, не трогайте меня!
Я резко поднял голову и увидел, что члены семьи снова стояли у двери, так же, как вчера. Лариса дрожала и плакала, а её вид вселял в меня ещё больший страх.
Дверь открылась, и один из охранников жестом пригласил меня выйти. Я медленно подошёл к двери, но Лариса начала кричать:
– Дико, не иди! Не уходи, пожалуйста!
Я обернулся, стараясь скрыть своё волнение, и тихо сказал:
– Не волнуйся за меня. Всё будет хорошо. Успокойся.
Сказав это, я вышел за дверь.
В прошлый раз, когда нас выводили, мы шли налево. На этот раз нас повели направо. Длинный коридор, огромный дом, бесконечное эхо наших шагов… Мы шли около пяти минут, пока не вошли в большую комнату.
Комната была похожа на операционную в роскошной больнице: яркий белый свет, стерильная чистота, множество медицинских инструментов. Но что бросалось в глаза – она была огромной.
Я прошёл немного дальше и увидел в центре комнаты металлический стол с наручниками и рядом – кровать. Напротив стояла камера. Кажется, за нами велась запись.
Сцена выглядела угрожающе. В голове вспыхнули воспоминания о том, как вчера Лариса и Энтони вернулись в шоке. Теперь был мой черёд оказаться здесь.
– Садись, Дико, – сказала Ламия, указывая на кресло. Её голос звучал мягко, но в нём угадывалась какая-то скрытая угроза.
Я сел, стараясь не показывать страха.
– Ты немного другой, чем остальные, – продолжила она. – Ты молчаливый, гордый, и это делает тебя интересным.
– Другой? Почему? – спросил я.
– Ты меньше говоришь, – ответил Том, перебивая мать. – И слишком уверен в себе.
Я усмехнулся:
– Энтони вообще не говорит.
– У него своя история, – холодно отозвалась Ламия. – А сейчас расслабься, выпей виски. Это поможет тебе успокоиться.
Она подала мне бокал, и я, не желая спорить, начал пить.
Том, стоявший неподалёку, усмехнулся и сказал:
– Пей, пей. Это притупит твои чувства. Тогда ты не так сильно будешь всё ощущать.
Я ничего ему не ответил, но в голове закрутились мрачные мысли. «Наверное, кто-то из семьи болен. Им нужен донор. Возможно, они хотят взять мою почку… или что-то другое. Но они же говорили, что здесь нет смерти. Значит, сердце трогать не будут. Скорее всего, это что-то менее важное…»