Некий профессор Мэтью Сокольски, стоявший у истоков Системы, чуть позже разработал и внедрил референсное состояние мышления, модель, которая, бог знает почему, была принята. Созданный на ее основе алгоритм выявлял отклонения от базисных уровней по 20 параметрам (опять, бог знает, почему именно 20?). В тех случаях, когда отклонения превышали установленные пороговые значения “нормального отклонения”, могла назначаться (и назначалась) цифровая коррекция “скана сознания” (то есть, цифрового образа сознания загружаемого индивидуума).
Конечно, иногда выявлялись и желательные отклонения. Их фиксировали, изучали. Обсуждали возможность их использования для оптимизации условного нормальных личностных профилей. Разумеется, только с согласия корректируемого… Но потом идея забылась, а данные так и остались где-то лежать.
Итак, сначала алгоритм коррекции применялся только к тем, кто перенес психозы или имел любые известные отклонения от нормы.
После первых процедур коррекции проводились автоматизированные тесты, доказавшие однозначную сохранность основных характеристик индивидуума, которые определели эксперты:
– самосознание;
– восстановление памяти;
– профессиональные навыки;
– способность к коммуникации.
Были споры о том, добавлять ли к списку гендер, этническую принадлежность, сексуальную ориентацию, но, после долгих дискуссий решили эти щекотливые вопросы не затрагивать вовсе.
Томас Бирн стал одним из первых, к кому применили процедуру очистки личности из-за того, что в детстве ему диагностировали расстройство аутического спектра. В действительности, никакого аутизма у него не было, просто Томас, дитя одной из тех войн, что сократили население планеты чуть ли не втрое перед Загрузкой, рос в приюте. Там посчитали, что меценаты скорее будут раскошеливаться на занятного аутиста, чем на очередное дитя войны с обычным посттравматическим расстройством. У кого его тогда не было, этого расстройства?
Так оно и вышло, Томас постоянно мелькал во всяких отчетах, сводках, сборах на нужды “необычных детей”, “особенных подростков” и в таком духе.
Сразу после загрузки Томас особой разницы в себе не заметил. Его предупреждали о коррекции, но его это не остановило и не заставило отказаться от загрузки. Свой билет в Элизиум он получил, когда эта услуга еще была платной и добровольной, по квоте от одного из тех самых благотворительных обществ, которые он ненавидел с детства. Трудно любить тех, кто решает, жить тебе или умереть, есть или голодать, учиться или прозябать в невежестве. Однако caveat emptor: бонусом к его билету шла коррекция.