Но я знала, что этого не будет. Слишком живуч Великий Стратег Востока, Владетельный князь города Нам-Кивас. Непобедим. Некоторые шептали, что бессмертен. Может и так. Из всех, кто ныне живет на этой земле, только трое видели Ксеркса, говорят, давно утратившего облик человека, и остались живы. И мой супруг среди них.
– Владетельная, спрячьтесь в покоях, – Манен говорила громко, от чего хотелось скривиться. Она была с далекого севера, эта старая, но еще крепкая женщина, вскормившая Стратега, и с трудом переносила жару, но отказалась покинуть дворец, когда ей даровали такую милость.
– Я в тени, – не желая слушать чужие нравоучения, ответила старухе. И, не давая Манен возразить, тут же задала вопрос: – Стратег, мой супруг, присылал весть о своем прибытии?
– Да, Владетельная.
И вновь захотелось скривиться. Годы, проведенные под покровом, годы, когда мое лицо не видел никто, кроме пары слуг, супруга и его самых доверенных лиц, сделали свое дело. Я перестала следить за собой. Расслабилась здесь, в этом полумраке и покое, пока Стратег воевал. Сколько его не было в этот раз? Год? Больше? Или все же меньше? Время смазывается, когда вокруг день и ночь одни и те же стены.
Я помню, что в тот день над пустыней шел дождь.
– Почему же я об этом узнаю от слуг, а не от тебя?
– Я отправила служанку, предупредить вас, Владетельная. Не стоит гневаться.
Стоит. Я хотела гневаться. Хотела казнить и карать провинившихся, но…
– Что велел Стратег? Мне нужно готовиться?
– Нет, Владетельная. Вам не велено.
«Не велено».
Такой короткий ответ, и столько презрения, и горечи. Значит, «велено» кому-то другому. Одной из этих девиц, что спрятаны за сотней замков, надежнее, чем казна Стратега. Одной из тех, кому я в тайне благодарна, но кого я ненавижу.
– Свободна, Манен. И пусть мне принесут льда, – я не могла ничего сделать ни одной из наложниц гарема. Не могла наказать Манен за пренебрежение, потому что та ни разу не переступила границы, только лишь приблизившись к оной. Все что я могла, это потребовать льда, что придворные колдуны сберегали с таким трудом. Глупая, мелочная месть и привилегия в одном. Нелепо, совсем по-детски. Но мне нужно было сделать хоть что-то.