"У вас месяц на освобождение помещения," – говорю холодно и разворачиваюсь к выходу.
"Вы ещё пожалеете об этом, Роман Андреевич!" – летит мне в спину.
Вечер
Сон не идёт. Её слова крутятся в голове как заевшая пластинка. Выхожу на набережную – здесь всегда легче дышится.
Ночной воздух прохладен и свеж. Фонари отражаются в тёмной воде золотыми змейками. И тут я замечаю её – одинокую фигуру с альбомом на коленях. Девушка сидит на парапете, полностью погружённая в рисунок. Свет фонаря падает на её склонённую голову, создавая мягкий ореол.
Сам не знаю почему, но подхожу ближе. Она рисует набережную – стремительными, уверенными штрихами передаёт игру света на воде, силуэты деревьев, изгиб моста вдалеке.
"Красиво," – говорю тихо, боясь спугнуть момент.
Она вздрагивает, поднимает голову. В полумраке её лица не разглядеть, но голос звучит приветливо:
"Спасибо. Здесь особенная атмосфера по вечерам."
Я киваю, не узнавая в этой спокойной девушке дневную фурию из цветочной мастерской. Да и как узнать? В темноте все кошки серы.
"Не помешаю?"
"Нет," – она подвигается, освобождая место рядом. – "Я всё равно почти закончила."
Мы молчим, глядя на воду. Странное умиротворение охватывает меня. Впервые за долгие месяцы не хочется думать о проектах, сроках и проблемах.
"Иногда нужно просто остановиться и посмотреть вокруг," – произносит она тихо, будто читая мои мысли. – "Увидеть красоту в простых вещах."
"В суете мегаполиса не до красоты."
"Именно поэтому её нужно сохранять. Каждый уголок, каждое старое здание, каждый сад – они хранят душу города."
Её слова отзываются неприятным уколом совести. Перед глазами встаёт цветочная мастерская, обречённая на снос.
"Прости, мне пора," – она быстро собирает вещи и встаёт.
"Подожди! Как тебя..?"
Но она уже растворилась в темноте, оставив после себя лёгкий аромат жасмина и странное чувство потери.
София
День
"И что нам теперь делать, Софочка?" – тихо спрашивает баба Нина, прижимая к груди старую фотографию нашего квартала.
Мы сидим в моей мастерской, среди цветов и незаконченных картин. За окном осеннее солнце играет на старинной лепнине фасада. Я смотрю на морщинистые руки старушки, всю жизнь прожившей в этом районе, и чувствую, как внутри закипает решимость.
"Будем бороться," – говорю твёрдо. – "Я обзвонила всех жителей. В шесть часов собрание в актовом зале школы."