– Что завтра?
Телефонная связь на этом прерывается. Абонент не доступен.
Я в расстройстве отставляю тарелку. Поднимаюсь, подхожу к окну. За стеклом разгорается чудесный летний день. Смотрю и повторяю: «Озадачили!»
– Сергей Николаевич! – обращается ко мне Глаша, – может, вам что – то требуется?
Отвечаю:
– Рюмку коньяку!
Тесть, реагируя на сигнал домофона, замечает:
– Кажется, к нам гость. Сейчас встречу.
Возвращается с корзиной алых роз. Явно Анжеле от ретивого поклонника.
Глава вторая Дневной моцион
Встревоженный неприятным сообщением, не добившийся телефонной связи с Жорой Косоруковым, одевшись поскромней, отправляюсь на его поиски пешком. Отвергая «Мерседес», застоявшийся в гараже. Как мне уже известно, в редакции газеты приятель не появлялся, дома его то же нет. Значит, находится там, где порой развлекается. Топать до места пребывания блудливого километра три. И это вполне приемлемо. Люблю подобные моционы, особенно летом. В дороге хорошо думается, приходят свежие мысли. И для организма весьма полезно. Итак, есть ли правдивость в сообщении? Да, Жоре можно верить. Вполне сведущий человек. Он, как и другие сотрудники газеты, опирается в работе на агентов, которые за определенные вознаграждения предоставляют разнообразную информацию. Дело мастера выбрать наиболее интересную для читателей.
Однако стоит обратить внимание на окружающую действительность. Я уже добрался до места, нахожусь в глухом переулке. Это захолустье в черте города. Тут два двухэтажных брусчатых дома вековой давности с удобствами во дворе. Окружают ветхое жилье покосившиеся сараюшки, раскидистые клены со сломленными макушками. Адрес мне известен. Бывал по случаю в энной квартире, работая в редакции газеты. Здесь и есть лежбище Косорукова. Стучу энергично в обшарпанную дверь. Появляется в джинсах и блузке девушка. Почти незнакомая. Видел однажды мельком. Юное создание неплохо сложена. Среднего роста. Худощавая. Прямая, пластичная. Голос грудной, тихий, проникновенный. Лицо симпатичное, благородное. Глаза зеленые, проницательные. А еще впечатляющая коса, русая, до пояса. Девица, как аристократка, могла бы светиться в высшем обществе. Увидев меня, восклицает:
– О, какая честь! Здравствуйте, Сергей Николаевич!
Кивнув хозяйке, спрашиваю:
– Жора, у тебя?
Девушка, в позе застенчивости, молча, теребит косу. Лукаво мигает. На что-то намекает. Тысячная купюра возвращает девице общительность и любезность: