– Последний раз меня так драли в конце позапрошлого века, – сказала начальница, выкуривая сигарету в две затяжки. – Но это был вервольф, а они на редкость здоровые ребята. Я пойду, пожалуй. С утра не ждите, я буду спать.
И она, едва попадая в колготки трясущимися ногами, ушла, оставив его одного. Это был последний спокойный день в жизни Пьера Дюбуа.
В тот вечер он вернулся домой один. Открыв дверь, Пьер увидел два автомата Узи с глушителями, которые были направлены прямо на него. Два смуглых брюнета с довольно зверскими лицами целились в Пьера из машинок, способных выпустить шестьсот пуль за минуту. В его любимом кресле сидел мужчина самой обычной внешности, который курил сигару, интеллигентно стряхивая пепел в вазочку, стоявшую рядом. Сам Пьер не курил, а потому пепельниц у него в доме отродясь не водилось.
– Я буду говорить по-французски, мои ребята этого языка не знают, – начал разговор мужчина. – Да ты садись, мальчик. Только аккуратно, иначе у парней дрогнет палец, и поговорить уже не получится.
– Кто вы и что вам нужно? – спросил Пьер внезапно охрипшим голосом.
– Да ты уже понял, кто я, – спокойно сказал мужчина. – Я из Клана Черного Орла, и ты искалечил моего человека. Скажи мне, мальчик, ты сумасшедший? Просто я настолько озадачен тупостью происходящего, что решил поговорить с тобой лично. Вдруг я чего-то не понимаю и сделаю ошибку, просто убив тебя.
– Нет, я не сумасшедший, – пересохшими губами прошептал Пьер.
– Ты следил за моим человеком, наплел ему с три короба, потом сломал ему руки и просто уехал домой, зная, что он видел твои документы. Я ничего не пропустил?
– Нет, все так, – понурился Пьер.
– Ты на самом деле настолько тупой, или мне это только кажется?
– Наверное, на самом деле, – понуро сказал Пьер.
– Кто с тобой работал? Ты знаешь имя? – резко спросил его албанец.
– Нет. Мы пьяны были.
– Пьяны? – глаза албанца опасно сощурились. – Да что ты такое несешь? Рассказывай все с самого начала. Со всеми подробностями.
Пьер, запинаясь, и перескакивая с пятого на десятое, начал свою исповедь. Иногда албанец его перебивал и заставлял рассказать еще раз. Иногда задавал довольно глупые вопросы. Например, не шевелились ли листики в волосах девушки. Минут через двадцать, когда рассказ был закончен, албанец замолчал, не замечая, что сигара прогорела, а пепел упал на пол. Наконец, он сказал.