– Чего? – как можно более небрежно спросила я, нахмурившись.
– Давай пальто. Я повешу, – противно-мягким голосом объяснил он.
– Не надо. Справлюсь сама, – буркнула я и подошла к вешалкам. Их, видимо, делали для великанов, поэтому я, как назло, не смогла дотянуться до крючка и беспомощно водила руками в воздухе.
Миша перехватил мое пальто и повесил его сам. Я злобно фыркнула и сжала руки в кулаки.
– Я же сказала, что справлюсь без твоей помощи! – вырвалось из меня.
Почему он не воспринимал всерьез мои слова?! Разве я невнятно выразилась? Каким образом мне нужно сформулировать свои мысли, чтобы он понял меня? Может быть, он тупой?
– Хочешь блинчики? – проигнорировав мой вопрос, предложил Миша.
Урчащий живот и соблазнительный аромат, доносящийся с кухни, провоцировали меня дать утвердительный ответ, но я прикусила язык, мысленно сжала желудок в тугой узел, напустила на лицо мрачный вид и максимально равнодушным голосом произнесла:
– Я не ем магазинную еду.
– Я сам приготовил сегодня утром. – Он повесил свою куртку на крючок и положил нашу уличную обувь на полки.
– Тогда тем более, – мрачно отрезала я, хотя меня заинтересовали его слова. Я не ожидала, что этот бугай умеет готовить. Сложно представить, как он намешивает сладкое тесто и приподнимает сковородку с помощью цветастой прихватки. Он больше вписывается в какой-нибудь спортивный зал под стокилограммовой штангой.
– Я могу предложить тебе чай или кофе. Еще есть апельсиновый сок. Мы его пока не открывали. – Миша придвинул пушистые тапочки ко мне ногой.
Я нехотя надела их, нервно теребя пальцами шнурки от худи.
Какой же он до тошноты «хорошенький»! Не реагировал на мою агрессию и продолжал осыпать меня любезностями. Когда я вижу таких вот слащавых «фруктов» мне до безумия хочется вывести их на чистую воду и узнать, что скрывается за маской добродушия.
Меня до трясучки злят такие люди! Они думают только о себе. Им хочется выглядеть идеальными в глазах окружающих и, когда они понимают, что подлизываться бесполезно, начинают обвинять всех в жестокости, а себя выставляют бедными и несчастными жертвами.
– Обойдусь, – буркнула я и быстро направилась в сторону приоткрытой ванной комнаты, чтобы помыть руки.
Я мылила их, наверное, раз пять. Медленно массажировала каждый палец, вычищала несуществующую грязь из-под ногтей и следила за тем, как водяные дорожки образовывались на моей коже и исчезали под промокшими рукавами серого худи. У меня не было никакого желания садиться напротив этого прилипалы и ловить его пристальные взгляды.