– Случайно, – поспешил добавить Степан. – Но, кажется, это имело последствия.
– Ещё бы, – месье Дуфф в волнении сделал большой глоток из своей чашки и закашлялся. – Стало быть, вы после этого побеседовали с Руем, а сегодня отправились гулять по подвалам и наткнулись на меня?
– Примерно так.
– Покажите, – потребовал гоблин. В голосе его вновь проскользнули нотки недоверия и гнева. – Мало ли что можно сказать!
Кот зашипел, и месье Дуфф, покосившись на домового, добавил:
– Пожалуйста. Покажите.
Когда они втроём поднялись в комнату под крышей, гоблин долго рассматривал статуэтку волка. Он даже открыл стеклянную витрину, но брать фигурку в руки не стал. Во взгляде гоблина читались одновременно удивление, почтение и толика опасения. Наконец, закрыв витрину, месье Дуфф посмотрел на человека:
– Вы действительно хозяин. По праву слова и праву крови. Ох и не завидую я вам.
* * *
– А можно поконкретнее? – Степан чувствовал, что начинает раздражаться.
Они закончили обед и втроём сидели на найденной в кустах старой скамейке, у самого берега пруда. Кот, свернувшись в клубок, подрёмывал. Гоблин, подставив лицо солнышку, наслаждался теплом и явно блаженствовал.
– Можно, – наконец отозвался он. Слез со скамейки, подобрал с земли камушек и бросил его в пруд. От камня по ряске пошли круги. – Достаточно наглядно?
– Эм…
– Так примерно выглядит то, что вы сделали. Кровь – это древние и сокровенные глубины волшебства, которые не стоит тревожить понапрасну.
– Но я…
– Незнание не освобождает от ответственности, – равнодушно перебил месье Дуфф, закрыв глаза и снимая треуголку, чтобы и его лысине досталось солнечного тепла. – Не знаю, кто, когда и где сделал ту фигурку, но в ней ощущается время и сила. Не удивлюсь, если она гораздо старше меня.
– А сколько вам лет? – с любопытством поинтересовался Степан.
– Ну… Скажем так, я был младшим из братьев, и родился незадолго до того, как ваше племя решило устроить во Франции заварушку, которую потом записали в анналах как Революцию. Я слышал, что иногда её даже называют Великой, хотя можете мне поверить, нет никакого величия в том, чтобы уничтожать своих ближних всеми подручными способами. Впрочем, люди занимались этим всегда.
– А фейри нет?
– Моего папашу, когда он собирал в лесу грибы, застрелили республиканские солдаты, приняв за шуана. В итоге семейство Маэль и ещё несколько гоблинских родов, а также некоторые другие из окрестных фейри, действительно встали на сторону шуанов. Правда, совершенно безрезультатно. Суть в том, что мы живём гораздо медленнее. И не можем позволить себе пустить по ветру жизни тысяч соплеменников. Хотя будем справедливы: вас такое расточительство не сгубило, а нам наша осторожность не помогла, – саркастически закончил гоблин.